Глеб, как и Влад, были единственными детьми у своих родителей. Мать Влада два раза беременела, но каждый раз у нее случался выкидыш, врачи не моги найти причину, ведь она по анализам и исследованиям оказывалась совершенно здоровой. В конец концов Марьяна решила, что пусть будет, как Бог даст.
А тебя Валя больше не захотела иметь детей, к моменту, когда Глебу исполнилось одиннадцать, ее отношения с дядей Мишей стали портиться, не редко он приходил домой навеселе, и от него пахло чужими женскими духами. Но они еще пару лет скрывали все от Глеба, стараясь жить вместе ради сына, хотя их брак давно трещал по швам.
И вот, в тот самый вечер, когда Глеб читал Лизе стихи Высоцкого под черемухой, и разразился скандал, который позже привел к разрушительным последствиям.
Влад помнил, как мама сидела, обняв сестренку, и ее домашний халат вымок от слез, тети Вали, а та все плакали и плакала. Глеб пришел к ним, он бледный и напуганный сидел на кухне и все спрашивал: «Дядя Леша, почему отец ушел?».
Влад отметил тогда, что Глеб будто уменьшился ростом, хотя он был выше его сантиметров на пять. Его спина сгорбилась, а стройная, подтянутая фигура скукожилась, он напоминал испуганного вороненка.
Отец положил тяжелую, жилистую руку на плечо Глеба и тихо, но твердо сказал:
– Глеб, в жизни случается всякое, но знай, что ты всегда и во всем можешь на меня рассчитывать, – потом он неумело обнял Глеба и прижал к себе, и вот тогда брат разрыдался, его ломающийся подростковый голос сипло повторял: «Ненавижу его! Ненавижу!»
Влад стоял рядом и у него в горле образовался комок, а в животе разлился неприятный страх: а что, если в какой- то момент и его отец захочет уйти? Что тогда станет с ним, и с мамой?
Отец будто прочитал его мысли и притянул к себе. И Владу сразу стало легче – так они и стояли втроем, неуклюже обнявшись. Глеб постепенно успокоился, он безучастно смотрел на остывший чай в кружке с нарисованной клубникой, и тогда отец достал три небольшие рюмки, налив им на донышке, а себе до краев, и они в первый раз, по- взрослому молча выпили.
Коньяк обжог желудок Влада, а щеки Глеба покраснели, но он казалось, приходил в себя. Отец придвинул к ним тарелку с соленым салом, вареную картошку в мундире и пухлые, сочные котлетки, приготовленные мамой на ужин. Как ни странно, у Глеба проснулся аппетит, и он стал, молча и жадно есть.