И, да, Анютка подтвердила мои опасения. Взгляд, поведение, странные слова, которые трехлетка просто НЕ МОЖЕТ знать и говорить… Еще она сказала, что животные, которые раньше Матвея обожали, стали от него шарахаться прочь, а он… Анютка видела, как он с совершенно равнодушным лицом ловит в кулак маленькую ящерку и отрывает ей голову.
Теперь мне тоже страшно. Я отвожу глаза, когда встречаю Матвея на лестнице, стараюсь пройти мимо как можно быстрее. Мне безумно жаль Анютку, и ее мужа, и… настоящего Матвейку, потому что ЭТО – точно не он. ЭТО только прикидывается им, мимикрирует, но даже не пытается скрывать свою настоящую сущность. По крайней мере не от нас. Он ЗНАЕТ, что мы раскусили его, но… ему все равно.
Что это такое? Зачем оно пришло в наш мир? И где, в конце концов, Матвейка? У меня нет ответов на эти вопросы. А еще мне дико страшно, потому что я понятия не имею, сколько их еще таких же, и как от них защититься.
Я искренне считала, что в нашей конюшне завелись ласки. Ну, знаете, такие милые маленькие зверьки, которые гоняют мышей, плетут лошадям косички и иногда проказничают. Никакой другой версии у меня не было, а в мистическую подоплеку я никогда не верила. Но… После пожара мне буквально ПРИШЛОСЬ убедиться в обратном.
Конюшня вообще-то была смыслом жизни моих родителей. Я любила лошадей, помогала по хозяйству чем могла, но все же большую часть времени проводила в городе, и о том, что там происходит у родителей просто не знала. А потом… Жизнь не оставила мне выбора – или я беру все в свои руки, или дело, в которое родители вложили свою душу, разрушается, банкротится, ну, и далее по списку.
Не буду описывать, как именно я перенимала бразды правления на конюшне – это, поверьте, не слишком интересно. Только скажу спасибо работникам, которые не бросили меня и поддерживали во всем. А еще… Ласки, да.
Сперва, приходя в денники и обнаруживая на гривах лошадей странные сплетенные пряди, я ругалась, что за лошадьми плохо ухаживают. Потом поняла, что, нет, дело вовсе не в уходе или чем-то таком, и… немного испугалась – тут спасибо старому Искандеру, работнику конюшни, отвечавшему за все «грязные» дела. Он упорно утверждал, что в денниках водятся брауни, или, по-нашему, что-то вроде домового, нечисть, если совсем коротко. Оставлял по углам подношения, кого-то постоянно благодарил на своем языке, читал заговоры…