Мама могла бы сама попросить сыновей о помощи, но она уже плохо соображала, ей казалось, что на счете ещё полно денег, что она и Лена ни в чем не нуждаются. Сессию Лена сдала наполовину досрочно, чтобы быстрей уйти на каникулы и самой сидеть с мамой. Но недолго она ухаживала за ней. Очередной инсульт, потеря сознания, сутки под капельницей. Конечно, ожидала, готовилась к худшему. Но как внезапно пронзила мысль: «Мамы больше нет»!
Опять похороны. Взяла взаймы у соседей по подъезду. Братья на этот раз прилетели вовремя. Они привезли деньги, рассчитались с долгами, побыли неделю, заказали вторые поминки. А наутро…
До сих пор вспоминать больно. Лена испытала ещё одно потрясение: она не родная дочь, а приемная.
И братьям она – никто. Аркадий так и сказал.
– Елена, извини, ты нам – никто.
– Как это?
– Пожалели тебя родители, когда ты ребёнком из леса вышла на дачу. Они тебя удочерили, а нас даже не спросили.
«Господи, как же это? Я – никто… Братьев нет… Семьи не было… Была иллюзия… Меня пожалели…».
Дмитрий говорил не таким резким тоном, но смысл был тот же.
– Лена, ты уже совершеннолетняя. Родители тебя вырастили, выучили на бакалавра, женщине вполне хватит этого образования. Теперь сама думай, как жить дальше, а на нас не рассчитывай.
– Квартиру мы поделим по справедливости, на троих, раз уж так хотели папа и мама. Срочно продадим и разделим деньги.
– Да. Сколько можно нам с братом в убогой двушке ютиться? Мне, например, супруга сына обещает родить, как только мы разъедемся с Аркашей. И ему сейчас в самый раз купить новую квартиру, пока очередная невеста не завелась.
– С юридической точки зрения вопросов нет: квартира была приватизирована на одну маму, а она написала завещание на мужа и детей. Но после смерти папы мы посоветовали ей сделать дарственную. И она сделала, на всех троих, включая тебя, Лена. И мы с братом оспаривать в суде не станем, уважая её решение. Цени!
– Так что мы имеем 2/3 в этой квартире, а на свою треть ты здесь вполне купишь «однушку». Если не будешь замахиваться на Центр или верхнюю зону Академгородка.
– Что ты молчишь?
«Что говорить, если вы всё давно решили? Ваша «убогая двушка» на окраине столицы стоила всех сбережений, которые накопили папа и мама, счастливый случай, что это были доллары, а то бы в 98-м году остался пшик. «Мальчики закончат учебу и смогут работать в Москве и жить в своей квартире, – мечтала мама. – А на старости лет, может, и мы все к ним переберемся». Мама и папа – они не иллюзия. Они меня любили, но теперь моя семья рухнула. В тот приезд они, небось, уговаривали маму меня вообще безо всего оставить».