– Не надо… – Голос потонул в утробных ухающих звуках: в «мазде» включилась магнитола. Макс не слышал сам себя, да тут его бы и сам черт не разобрал. Юноша дверцу закрывать не торопился, жал кнопки на приборной панели, машина мигала фарами, ревели басы, да так, что закладывало уши.
– Не надо! – проорал Макс, дернулся вперед, и, как в дурацком сне, еле передвигал ногами. Время тянулось, точно резиновое – вот ствол с глушителем вытягиваются вперед, вот палец ложится на спуск, вот медленно, до тошноты медленно закрывается передняя дверца машины, стекло ползет вниз, виден профиль очкарика за рулем, а совсем рядом слышится тихий выдох – человек в капюшоне приготовился стрелять. «Мазду» он держал на прицеле уже с полминуты, но ствол ни разу не дернулся, не качнулся – подготовка сказывалась да мотивация запредельная только что через край не плескалась. Еще секунда-две, и финита, конец игры…
И почуял неладное в последний момент, чуть повернулся, мотнул головой, отбрасывая капюшон, и Макс как в прорубь головой ухнул. Дернулся вперед, схватил человека за локти, развернул и швырнул, что было сил, от себя через хилую оградку на мокрую от росы траву, кинулся следом. И тут оплошал самую малость, на секунду, не больше замешкался, но хватило с лихвой. Человек не рухнул на ограду, как планировалось, а кувырком перевалился на ту сторону, сел и с силой врезал подбежавшему Максу ногами в живот. Хорошо, что он возможность эту предусмотрел, успел пригнуться, и удар получился смазанным, но от боли все равно стало темно и душно, пусть ненадолго. А когда отпустило, Макс первым делом увидел направленный себе в лицо пистолет, а потом и стрелка, знакомого, близкого человека. Юрка Дубровин, одноклассник и друг детства, реально друг, а не просто приятель пива попить или мячик в выходной день с тоски попинать. Чего они вместе навидались – лучше не вспоминать, а вот как оно обернулось…
«Выстрелит или нет?» – страха не было, его затмило любопытство и какой-то чисто исследовательский азарт: нажмет Юрка на спуск или нет. И что будет потом, если это потом им вообще отпущено? Тот, похоже, думал о том же, смотрел на Макса из-под сбившегося набок капюшона, и на лице Дубровина проступало выражение тоскливой досады, от равнодушия и сосредоточенности не осталось и следа. Макс шагнул, было, вперед, Юрка поднял пистолет, предупреждая – не подходи, и тут справа раздался вовсе уж дикий вой и визг покрышек. Дубровин даже головы не повернул, лишь покосился в ту сторону, и этого хватило – Макс носком ботинка врезал ему по запястью, пистолет вылетел у Юрки из рук и сгинул где-то у песочницы, пустой по случаю позднего часа. Выстрела, к счастью, не последовало, Юрка дернулся туда, но Макс сшиб его наземь, навалился, что было сил, и они сцепились, как два голодных пса за свежую кость.