– Да уж, малец, я бы лучше три войны за Медные горы прошел, чем еще раз сунулся в эти треклятые дебри.
– Ну а дальше вы немного знаете, я говорил вам по мелочи. Вернулся в дружину одного из лордов, тянул лямку в Землях Огня, затем поход кесаря, его предательство…
– Тише ты, – вдруг шикнул гном. – Я все равно еще надеюсь выбраться отсюдава. А за такие речи точно на шибеницу дорога и дело с концом.
– Ай, да иди ты в задницу, – отмахнулся Лансель.
Все узники ямы умолкли. Пока они отвлеченно болтали, небо стало постепенно светлеть, звезды потускнели – приближалось утро.
Вдруг над проемом ямы возникла большая голова с густой бородой.
– Ну что, сидельцы? Как дела? – задорно спросила она.
Лансель прищурился, пытаясь точно убедиться в том, что видел. Смотрел на них не кто иной как… Ухай.
– Ничего себе, какие люди, – хлопнув в ладоши, захихикал гном. – Я уж думал, такие сюда не подходят даже помочиться.
– Не дерзи, гноме. Дела государственные отвлекали, не до вас было, – хмыкнул Ухай.
– Мне приятнее думалось, что ты погиб в сражении, – честно признался Лансель. Неформальный глава ни разу не навестил их после их задержания. Словно и не было его особо доверенных бойцов. На допросе по результатам разведки поприсутствовал, а затем пропал.
– Ой, да хватит хныкать, бабоньки, – скривился Ухай. – Вы проштрафились, и уже взрослые девочки давно, чтоб я вам слюни вытирал. Чего мне к сидельцам без толку ходить? Радовать своей рожей что ли? На вот, ловите, хлебните, – сказал здоровяк и скинул вниз мех.
Первым его подобрал гном, тут же шикнув на оживившихся соседей наемников, сделал глоток, утробно заурчал, передал Лансу. Тот приложился губами и от неожиданного аромата ему в первый момент стало дурно – он рассчитывал на обычную воду, но оказалось, что это хмельной мёд. Однако рот тут же наполнился слюнями, и в следующий миг он жадно присосался. Кажется, когда ему все же удалось оторваться, и неловкими руками передать мех Элайдже, то он уже был пьян. На пустой желудок хмельное било в голову покрепче молота. Эльф выпил немного и передал другим сидельцам, несмотря на протесты гнома.
– Сжалься, воин Медных гор, – сурово сказал Элайджа. – Всем нам не просто.
– Спасибо тебе, кншн, добрый человек, – пробормотал заплетающимся языком гном. – Но чем обязан-ны… т-такой щедрости?