Иду домой, ноги дрожат от каблуков, совсем не предназначенных для прогулок. Застегиваю пальто. В январе в Нью-Йорке холодно, и я снова сомневаюсь в своем жизненном выборе, когда внезапный порыв ветра задувает под мою короткую юбку и просачивается через колготки.
Я могла бы жить на Гавайях, но нет. Впрочем, неважно. На мой взгляд, на Гавайях слишком много гнезд Сирен. Меня даже передергивает. Чертовы Сирены.
Полагаю, стоит привыкнуть к вагинальному обморожению, потому что по сравнению с Нью-Йорком московская зима намного хуже. Телефон начинает вибрировать в кармане, и внутри меня все сжимается. Возможно, Джексон передумал давать мне последний шанс?
Пусть это будет не Джексон. Пусть это будет не Джексон.
Начинается дождь, и я прячусь под навесом хипстерской кафешки.
Это не босс пишет мне, а моя мама, которая, как обычно, раздражает. Я просматриваю ее сообщение и вздыхаю.
На следующей неделе в Нью-Йорк приедет новая глава АМ, поэтому я назначила вам встречу в «Ритце». Ее зовут Луиза. Вторник, 2 часа дня. Лучше будет с ней поладить. Надень что-нибудь подходящее.
Да, это точно моя дорогая мамочка. Никакого «Привет, как дела?». Ни «Во сколько ты будешь свободна?». Ни «Есть ли у тебя время встретиться с новой стервой АМ, которая во время странного чаепития в шикарном и дорогом «Ритц» только и будет, что пытаться надавить на тебя, лишь бы ты присоединилась к нам?». И напоследок – «надень что-нибудь подходящее» значит «не надевай свою примитивную безвкусную одежду».
У мамы не возникает вопросов. Она даже не задумывается. Просто дает указания и ставит перед фактом, пытаясь привлечь меня к работе в ее отделе. К ее жаждущему власти культу. Так было еще до исчезновения моей блудной сестры, и с тех пор стало только хуже.
«Не могу. Времени нет. Работаю», — пишу я в ответном сообщении.
На самом деле мама не знает, чем я занимаюсь (и это даже лучше). Она думает, что я бухгалтер.
Ответ приходит мгновенно:
«Найди время».
Если она вонзает во что-либо зубы, то поступает хуже, чем койот с трупом. Господи, кто умер и сделал ее королевой Ведьм-сучек? На самом деле, только один человек должен умереть, чтобы она буквально стала правящей королевой АМ, так что, возможно, именно поэтому она проявляет такую непререкаемую властность. Или, может быть, это из-за того, что она супермогущественная Ведьма. Закатив глаза, кладу телефон обратно в карман, прежде чем броситься под дождь. Ловко лавируя между лужами, я запрыгиваю на поезд до Квинс и стараюсь не думать о матери. Но тем не менее мысли о ней не перестают крутиться в моей голове.