Однако тут свет луны померк, приобрел жуткий зеленовато-желтый оттенок. Вместо повстанцев-ихэтуаней[5] в хижину пополз странный густой туман, колышущийся куда тяжелее, ленивее любого обычного. Клубы его обожгли глаза и ноздри, горло закупорил необычайно сильный запах горчицы. Об этом – о новом оружии, изобретенном германцами, о ядовитом газе, парализующем и ослепляющем человека, – Эшеру рассказывали в Форин-офис[6].
В задней части хижины обнаружилась дверь («Отчего ее не было там в июне 1898-го?» – мелькнула мысль в голове), и, выскользнув за порог, Эшер увидел перед собой подножие каменной лестницы, спиралью ведущей вверх, в башню, хотя оказаться пристройкой к хижине, которую он только что покинул, подобная башня никак не могла. Между тем газ начал сочиться в башню сквозь щель под дверью, и Эшер без колебаний помчался наверх. Запах крови становился сильней и сильней. Тоненький лунный луч высветил под ногами кровавый ручеек, стекающий по ступеням навстречу.
«Кровь… она ведь откуда-то да берется?»
Газ поднимался следом. В донесениях Форин-офиса говорилось, что газ этот тяжелей воздуха, а значит, его вполне возможно опередить… однако стоило подумать об этом, свет луны угас. Нащупывая путь в непроглядной тьме, задыхаясь от запаха крови и яда, Эшер двинулся дальше, но лестница, кончившись, уперлась в глухую стену. Не видя вокруг ни зги, Эшер не мог даже понять отчего – оттого ли, что башня без окон, или, может, он ослеплен газом?
Упав на колени во мраке, он принялся ощупывать край пола.
«Кровь ведь откуда-то да берется…»
Однако в камне не нашлось ни щелки, ни трещинки. Горячая, свежая, словно только что выплеснувшаяся из раны кровь липла к пальцам, подступающий снизу газ обжег горло. В отчаянии Эшер вскочил, начал лихорадочно обшаривать стену, неразличимую в угольно-черном мраке…
И тут над его ухом раздался знакомый, едва уловимый шепот:
– Джеймс… Джеймс, нам нужно поговорить.
– Да, такое вполне в его силах, – подтвердила Лидия, вернувшись к столу, накрытому к завтраку, с чашкой кофе, яичницей и тостом на тарелке розового с зеленым фарфора и вторым кексом, для него.
Нотки отрешенного равнодушия в ее голосе не обманули Эшера ни на секунду.
– Решив, что для поездки с ним в Вену в прошлом году, на поиски тебя, мне нужна компаньонка, он призвал ее, точно так же воспользовавшись сновидениями.