Мы проколоты временем - страница 2

Шрифт
Интервал




Ну а ты мне про сырость и про туманы


и о том, что опять неспокойна Нива,


и терялась ты снова в бесконечных кварталах,


поглощала тебя Ленинградская тьма.



И в колодцах домов, на проспектах веселых


и в уюте огней бесконечных, как сон,


мы друг друга любили и просили у солнца,


подарить нам с тобою весенний огонь.



Покупали билеты в поезда, самолеты


и летели,  как-будто друг к другу любя,


но в купе было пусто и кричал я вдогонку,


 что уже не могу, не хочу без тебя.



Ну а ты в Ленинграде, как обычно, на Невском,


там, в кафе, где уютно и ты не одна,


я тебя забываю и сдаю все билеты,


от себя отпуская обещаний слова.


***

Иногда, до одури, ревность разрезает меня пополам,


оставляя где-то на теле  бесконечный неровный шрам,


и снимает белую кожу с огрубевшей моей души,


не хочу я быть одиноким в этой громкой ночной тиши.



Может быть, ты меня обнимешь и согреешь своим теплом,


ведь  душа  без любви остынет и покроется вся рубцом,


и в надежде до боли робкой задыхается и кричит,


слишком много моих пороков у меня внутри сидит.



Слишком рьяно и бесконечно выпивал я у жизни сок,


и теперь от моих изъянов кровь стучится прямо в висок,


ритмом четким, как барабанным, поднимает меня с колен,


я, от этого ритма уставший хочу сдаться в твой сладкий плен.


***

Мама, я вернусь, обязательно, слышишь,


я вернусь обязательно, знай,


Бог твои все молитвы услышит,


пронесется мгновенно февраль.



А за ним и март подоспеет,


зазвенят по апрелю ручьи,


я вернусь обязательно, верь мне,


я вернусь обязательно, жди.



Здесь конечно не очень комфортно,


но  бывает и хуже, поверь,


мы ждем мая, когда на избенках


совьет  дом свой опять журавЕль.



Мы все ждем, когда сделаем дело


и вернемся домой к своим,


а  я помню, как ты мне пела


под мои детские сны…



Мама, только ты не волнуйся,


я вернусь обязательно в дом,


пусть черемуха отсмеется,


заиграет каштан под окном.



Я вернусь обязательно, верь мне,


даже пусть разгуляется дождь,


и туманы сядут на ветки,


закраснеет рябины гроздь.



Я вернусь, обязательно, мама!


Я вернусь, обязательно, знай!


Я ж твой сын и я очень упрямый


и давно позади февраль.


***

Я закрыл на засов все двери, опустил на окно жалюзи,


я кому-то когда-то верил, все ушло лишь в иллюзии,


по какой-то странной привычке иногда  я верю в них,


и февральский холодный ветер на столбы их нанИзывает.



Они там смеются громко, иногда  рыдают навзрыд,