Я приехал в аэропорт в тот момент, когда она еще стояла в очереди на стойке регистрации – дежурил, долго сдавал смену, пришлось еще посмертный эпикриз писать, в общем, отвезти ее не успел.
Увидев меня, она покачала головой:
– Ну, и зачем ты ехал? Я отлично добралась на такси.
– Прости, Мари, закрутился… ночь дурная какая-то была, и пациент умер… – я осторожно поправил ярко-оранжевый шелковый шарф на ее шее, готовый соскользнуть к ногам, обутым в белоснежные кожаные кроссовки. – Потеряешь, – и вдруг вспомнил, что нечто подобное видел утром, зайдя к Олегу – у него на левом запястье повязано что-то вроде браслета из оранжевой шелковой ткани. Только теперь я понял, что это тоже платок Мари, он сам привозил ей этот комплект из Японии – два платка, побольше и поменьше… И появился этот странный для байкера аксессуар примерно в то время, что Мари зашла к нему в последний раз. Господи, ведь это был последний раз, надо же… Последний раз, когда она видела его на больничной койке – потому что к ее приезду я уже поставлю его на ноги окончательно, как и обещал.
Очередь двигалась медленно, я смотрел на Мари – она выглядела очень уставшей и в этот раз действительно больной, несмотря на все попытки скрыть это при помощи косметики.
– Может, ты посидишь пока? – я кивнул в сторону диванов. – А к стойке подойдешь, когда очередь…
Она мотнула головой:
– Нет… насижусь еще и в самолете, и в аэроэкспрессе потом…
– Тебя там хоть встретят?
Опять неопределенный жест головой:
– Да… наверное.
– Мари…
– Ну, ты-то хоть не доставай меня, – цедит сквозь зубы, и я понимаю, что ей совсем плохо, как она вообще полетит в таком состоянии…
Если бы я мог все бросить, то прямо тут купил бы билет и полетел с ней, но… работа, будь она неладна, и Олег.
– Долечу, не в первый раз, – оказывается, я стал громко думать, совсем как она.
– Ты мне хоть что-нибудь напиши.
– Ну, хоть что-нибудь напишу, наверное.
– Мари…
– Что ты заладил – «Мари, Мари»? Ничего не случится, я это сто раз проходила. Лучше бы не приезжал, честное слово…
Я поднимаю вверх руки, признавая поражение, и умолкаю до того момента, как ее маленький чемодан пополз по ленте в багажный отсек, а сама Мари с посадочным талоном в руке поправила на плече ремень саквояжа:
– Все, я пошла в накопитель.
– Пойдем, провожу, тут ведь можно.