– О, нет…
Обернувшись, я заметила склонившуюся в рвотном позыве Тару. Уже рядом ее утешал Крамас, но девушке это не поможет, потому что я уже слышала приближающиеся к ним шаги.
– Тариона! Ты что, беременна?
– А я говорил, что не стоит сюда тащить эту старуху, – зашептал мне на ухо Канор.
– Она очень хотела посмотреть на эльфов вблизи. И она не старуха, а леди Притта.
– Может и была… Лет так сто назад.
– Ты невыносим…
– Может, нам стоит вмешаться? – спросила я у Вераль.
– Поверь, и для Тары, и для нас будет лучше, если мы этого не сделаем.
– Да уж, – втиснулся Канор, – ведь это Тара прожила с монстробабушкой столько лет под одной крышей. И только Тара знает, как ее можно прис…
– Успокоить, – перебила дракона Вераль, – ты же это хотел сказать?
– Не совсем.
– Да это и неважно. Таре изначально нужно было быть искренней с леди Приттой. Поверьте, она сейчас больше негодует не из-за беременности, а из-за того, что ей об этом никто не сказал.
– Ну да, обидно, – подтвердила я.
– Бабушка, да мы уже женаты! – донёсся до нас крик огненной магини.
– А вот и второй срыв, – тихо произнесла Вераль.
– По драконьим законам Карадонора, мы уже обвенчались в их храме! Сами! Без гостей и родственников! И я рада!
– Как думаете, она впервые в жизни сорвалась? – наклонив голову, поинтересовался Канор.
– Если начнет вспоминать ситуации из детства, то да, – высказала я догадку.
– Мы хотели позже сделать роскошное торжество для всех желающих, но ты заупрямилась! Как всегда! Так было и в детстве…!
– Ну вот, началось…, – застонал призрак, – теперь это точно скоро не закончится.
С этим утверждением и спорить никто не стал. Гормоны они такие, все нервы наизнанку. Не хотела бы я такого же, ведь я и так довольно эмоциональная. Ох, бедный мой будущий муж. За какие грехи его так наградят?
Я понимала Тару, но мне было жалко и леди Притту. Ведь она искренне переживала за внучку и не хотела навредить ни ее счастью, ни ее жизни. Даже сейчас, женщина понимала, что Таре нужно выговориться и поэтому не мешала. Стояла, глядя той в глаза и молчала. Только запах тоски и боли не скроишь под толстой маской отчуждения и спокойствия. Лисий нос смог уловить тонкий шлейф, и в этот момент мне, как никогда, захотелось остановить подругу.
– Тара, девочка моя, – голос женщины надломился, но она попыталась взять себя в руки, – я рада за тебя.