– Простите, пожалуйста… Вы не сердитесь, ради бога… Я только хотела…
– Я тебя, сволочь старая, сейчас с лестницы спущу! Ты не поняла? Нет твоего ублюдка здесь! Может, сдох наконец! Второй день не вижу! И тебя бы, дуру, не видела!
С этими словами дверь была захлопнута вторично с удвоенной силой.
От произведенного грома отвалился кусочек штукатурки над косяком и проснулся папа Гена. Кусочек даже не был замечен мамой Валей, это уже впоследствии она все спишет на соседа-пьяницу. Сейчас ее внимание было нацелено только на мужа, который выскочил из комнаты совершенно перепуганным.
– Валюх, Валюх, ты шо, ты шо?.. Хто это, хто это? – бормотал он, выпучив глаза, покрасневшие от сна и перепоя.
– Компания к тебе приходила! Мама этого ханурика – чокнутая! Господи, дураки да пьяницы кругом! Как можно жить нормальному человеку!
– Валюх, да успокойся, успокойся. Все нормально, все нормально. Шо ты, в самом деле, как маленькая…
– А ты как кто? Как большой? Конечно, большой! Ага! Особенно глотка у тебя большая – никак не зальешь! Только бы пил, жрал и спал – больше ни на что не способен! Мужик сраный!
* * *
Будет лучше, если на том мы и покинем семейную чету. Честно говоря, интимные отношения, о которых женщина вспоминает в момент, когда ей хочется убить своего милого, мало привлекательны. Да и вообще, целью нашего визита в квартиру Вовы была именно пожилая женщина, его родная мать, которая была только что таким ужасным образом изгнана, унижена и оскорблена.
Она вышла из подъезда еще более напуганной и озабоченной. Но вовсе не тем, что сейчас произошло с ней, а чем-то более значительным, что скоро может произойти со всеми. Она действительно была сумасшедшей и вряд ли могла соотносить свои поступки с какой-то логикой, но именно в этом состоянии ее материнский инстинкт толкал ее к сыну, и она искала его.
Вряд ли бедная женщина задумывалась над тем, куда ей следует направиться. Она просто шла. Тихонько семенила своими короткими больными ножками, кидала по сторонам пугливые взгляды и прижимала к груди небольшую сумочку, сшитую из разноцветных тряпочек. Женщина жила совсем в другом конце города, в рабочем поселке, в своем крохотном полуразваленном домишке. Однако очень скоро она очутилась у того самого магазина, где минуту назад ее сын купил себе на ночь спасительную жидкость.