* * *
Эмма все еще стояла у окна, она будто дожидалась той фразы, которую вымучивал в себе Ромочка. А он совершенно серьезно намерился произнести ей: «Эмма, вы относитесь к тем редким женщинам, которых всегда хочется целовать!» Да-да, именно эта фраза уже выстроилась в его разгоряченном мозгу. К счастью, язык не успел повернуться. Но искры уже сыпались из глаз. И глаза эти (только глаза!) сразу же увидел вошедший Андрюша.
– Эмма, я за тобой, – сказал он срывающимся голосом.
Она вздрогнула, но тут же взяла себя в руки. Затушила окурок и, совсем не глядя на мужа, сказала:
– Что-нибудь случилось?
– Да. Нам надо поговорить.
– Хорошо, – коротко ответила она и покинула ошалевшего Рому.
* * *
Они шли не рядом и не раздельно. Было похоже, что он конвоировал ее к троллейбусной остановке. Целая минута гнетущего молчания прошла с тех пор, как они распрощались с компанией.
– Так что же произошло? – спросила наконец Эмма.
Не сразу ответил Андрей. Но ответ его был зол и неприличен:
– Ничего. Просто хотелось посмотреть, с кем ты там! Трахнуться-то хоть успели? Или я слишком рано побеспокоил?
– Прекрати! – оборвала Эмма.
– Что, неужели неприятно? Или мелкий попался?
– Андрей, замолчи! – потребовала она останавливаясь.
– Хорошо, хорошо… Пошли. Я исполню долг мужа. Отведу заблудшую мать к ребенку. Должен же кто-то беспокоиться о ребенке!
Эмма презрительно промолчала и пошла.
Андрею это не понравилось. Он пыхтел и следовал за нею.
– Я приятно удивлен твоей прыткостью, – продолжал он, язвея лицом. – Все там еще только присматриваются между собой, общаются. Даже Димочка твой! А ты уже пошла по программе. Я восхищен! Интересно, вы уже из спальни перешли на кухню? Или из ванной? Ах, да, да! Просто покурить? Я после траханья тоже люблю выкурить сигаретку. Приятно так, знаешь.
Звонкая пощечина прервала поток злословия. Впервые в жизни Эмма ударила его. И он рассмеялся. Рассмеялся торжествующе.
– Какая прелесть! – воскликнул он. – Сколько достоинства! Обычная сучка, и на передок слабая, как все, а сколько гордости! Сколько спеси! А норов! Боже мой! Этот ублюдок в костюмчике, наверно, уже ссал перед тобой? В любви объяснялся? И, конечно же, возвышенно! В красивых фразах! А педерасты любят красивые фразы! Они с бабами только фразами и сношаются…
Эмма вскочила в подошедший троллейбус. Андрюша за ней. Присутствие пассажиров стесняло его. Однако молчать было трудно. Он не вытерпел и остановки. Приблизился к ней вплотную и прошептал: