Березкина напряженно молчала. Колесников внимательно поглядывал на нее и злобно ухмылялся.
– Что вы, бабы, за народ такой! – взорвался он наконец. – Никогда от вас откровенности не дождешься. А потом еще обижаетесь, что к вам плохо относятся! Ну что молчишь? Ничего не хочешь сказать в защиту своей подруги?
Жизнь, которая уже немало нашлепала по щекам нашу Свету, особой мудрости ее еще не научила. Однако один весьма устойчивый рефлекс в ней выработался. Чем сложнее был переплет, тем больше равнодушия читалось в ее лице. В самых неприятных ситуациях Березкина выглядела просто мумией. За что, скажу я по секрету, многие мужчины называли ее отмороженной.
– Хоть она мне и подруга, но я ей не мама, – сказала она с некоторой брезгливостью.
– Я думал, вы ближе друг другу, – заметил Колесников, несколько озадаченный ее реакцией. И тут же решительно сказал: – Давай назад, Боби! Не будем терять самое ценное, что у нас есть, – время. Я же знаю, что ее нет дома. Так ведь, Света?..
– Не знаю, – равнодушно отвечала Березкина.
– Знаешь, знаешь. Ну да хрен с вами. Завтра разберемся, – угрожающе произнес Колесников и тут же назидательно добавил: – Гоняться за женщиной, Боби, – это самое бесполезное дело. К тому же самое позорное, если ты мужик!
– Согласен, босс! – последовал ответ из-за руля.
Березкина, несмотря на свой страх, произнесла весьма твердо:
– Я тоже согласна.
Колесников с недоумением посмотрел на нее.
– Что ты хотела этим сказать?
– Только то, что сказала.
Он воспринял это как дерзость.
– Послушай, Светик, ты была бы хорошей девочкой, если бы не попала под влияние своей подруги. Завтра же! Завтра же проведу с ней воспитательную работу!
– Я никогда не была хорошей девочкой, – упрямо сказала Березкина.
И с раздражением подумала, что сейчас она и подражает своей подруге. Степанова умела вести себя нагло с самыми крутыми мужиками. И это ее качество действительно вызывало у Березкиной восхищение, смешанное с завистью. Однако сейчас раздражение ее было вызвано другой причиной. Никогда Степанова не спала с тем, кто был ей омерзителен. Березкину же всегда побеждал страх, и она, заглушая брезгливость свою алкоголем, ложилась с тем, кто ее выбирал.
Колесников выдержал небольшую паузу, затем внушительно произнес:
– Нет, ты была хорошей девочкой! И останешься ею.