– Не хочу, – растянул рот до ушей соплелов, никак не желая оставить её в покое.
– А как я пойму, что ты – это всё-таки вчерашняя ты? А не подменённая кем-нибудь барышня? Чем докажешь, что кудряшку не взяли в плен?
– Иди к черту! – раздражённо бросила та.
– Ну да, всё же это ты, – усмехнулся Лис. – Так что? Поделишься секретом? Я умираю от любопытства!
Даниэлла сделала глубокий вдох, досчитала до пяти, выдохнула. Но желание убить соплелова прямо посреди дороги никуда не делось.
– Твои проблемы. У меня нет настроения для светских бесед.
– Какая ты скучная!
– Разговоры! – опомнился стражник, громила-увалень с интеллектом мемориальной плиты.
Даниэлла закатила глаза и молча прошагала дальше. Этого она убьёт тоже. Но только после соплелова.
Утро в деревне было шумным. Душным. И вонючим. Последнее Даниэлла поняла, едва вышла из кабака. Второй стражник гордо заявил, что это новый рудник по добыче меркаптания, открытый господарем в прошлом месяце, начал свою работу. При этом был он горд и надут, как индюк, будто этот рудник имел к нему самое прямое отношение. А на деле, как всегда и бывает, там наверняка работал друг брата пятиюродной тётушки левого ботинка.
С трудом сдерживая подступающие от резкой вони слёзы, Даниэлла гадала, что такого подмешали в колодцы местным жителям, что они допустили такую вонищу у себя в домах. Но вслух задать этот вопрос она всё же не решилась. Вот если бы удалось взять образцы воды… Всё же хорошо, что она вчера согласилась пить вино. Разбавленное и кислое, оно было всё же лучше отравленной воды.
Очередной вопрос соплелова оторвал её от размышлений:
– Всё же зелье, да? Можешь не отвечать. Я уверен, что оно самое.
Даниэлла набрала было воздуха, чтобы запротестовать. Но стражник её опередил:
– Мы на месте. Главный сейчас на завтраке. Как откушает, предстанете перед ним. Ты, – он ткнул пальцем в Лиса, – пойдёшь первым. С тобой быстро всё решат.
– А ты, – он перевёл взгляд на Даниэллу. Поросячьи глазки-пуговки маслянисто заблестели, и Даниэллу передёрнуло от отвращения.
– Плиту тебе на голову с высоты! – раздражённо бросила та. Стражник растерялся от ярости, которая сквозила в голосе девушки, и отступил.
– Ты потом. Позже.
Даниэлла фыркнула и повернулась к входной двери.
Новенькое здание местной стражи стояло на пригорке. Чтобы каждый помнил о том, что закон здесь, рядом. Кованая ограда, выкрашенная в чёрный цвет, с остроконечными позолоченными пиками нарушалась лишь такими же воротами, сейчас призывно распахнутыми внутрь. Толстая дубовая дверь, пристроившаяся между двумя колоннами, с гербом местного господаря была приоткрыта. Словно призывала войти внутрь и рассказать обо всех своих прегрешениях.