– Всё из-за тебя! – обрушила на него гнев девушка.
– Значит, я должен угостить тебя ужином. У меня как раз ещё осталась пара монет, – улыбнулся он. – Да и вообще, после всего, что между нами было, надо пообщаться, познакомиться получше. А то как-то нехорошо. Нет, в смысле, было хорошо, даже очень… Ну, ты поняла.
– Вся моя жизнь по ветру пошла! – Даниэлла махнула рукой на горящую лавку. – А тебе хоть бы хны! Мог бы и посочувствовать для приличия.
– Сочувствие делу не поможет, – прагматично рассудил он. – Хм, а не хочешь сменить сферу деятельности? Могу взять в долю. Скорлупу яиц грифонов и помёт гарпий сподручней вдвоём добывать, один отвлекает птичек, пока второй шарит в гнезде. Правда, нужен новый рынок сбыта. Но у тебя, поди, связи с коллегами-то есть?
Даниэлла недоумевающе заморгала от такого напора.
– Ладно, не будем спешить, – махнул рукой мужчина. – Сначала ужин. Слыхал, есть тут неподалёку одно легендарное местечко, «Приют Героя» называется, и живёт там настоящий Избранный Герой, спасший мир. Давно хотел повидать этого парня. Наверно, и кухня у них должна быть неплохая.
– Погоди, погоди, – остановила его Даниэлла. – Я ещё ни на что не соглашалась! И вообще, как тебя зовут?
Он подмигнул, ухватил алхимичку под руку и увлёк за собой по улице, прочь от догорающей лавки, пообещав:
– За десертом скажу.
Стоит убить проклятого башмачника. А перед тем – заставить его сожрать проклятые тапки! Без соуса. Даниэлла не сомневалась, что попадись лаптеплёт Скилфорд ей сейчас – она бы немедленно осуществила это своё желание. Чудесный трактир, о котором говорил её новый знакомый, оказался аж в столице. А для начала требовалось хотя бы до соседней деревни дотопать, целый десяток верст! Нет уж, дожидаться обещанного там ужина она точно не станет. Но не посреди тракта же выяснять отношения. Вот доберутся хоть до какого-то жилья и любого клоповника там, где можно кости бросить на лавку – тогда уж умнику придётся и представиться, и о дальнейших планах более внятно рассказать…
Второй час она шагала по разбитой грунтовке и чувствовала, что жажда убийства растет с каждым новым шагом. Новые башмаки из «нежнейшей кожи бизона», как утверждал башмачник, должны были помочь не чувствовать усталость и предотвратить отеки. А в результате два натертых волдыря превращали каждый шаг в неистовую пытку.