С этого момента появляются все более подробные антропологические и генетические данные, свидетельствующие о том, когда и в каком месте наши собратья – высшие приматы – выбрали собственный путь развития. Орангутаны в Азии делили джунгли с огромными гигантопитеками, ревом и битьем кулаками в грудь сотрясавшими туманные окрестности на заре[24]. В Африке же примерно 10 млн лет назад выделились гориллы, затем шимпанзе и приблизительно тогда же – первые существа, передвигающиеся на двух ногах. Не все они были гомининами, то есть непосредственными родственниками неандертальцев и нас, сапиенсов, но важный рубеж был пройден.
В редких костях гоминин, живших 7–3 млн лет назад, мы наблюдаем черты так называемой мозаичной эволюции, в которой зачастую обескураживающим образом сочетаются архаичные и прогрессивные анатомические признаки[25]. Вот плосколицый кениантроп (а также многие австралопитековые) – настоящий «проточеловек», передвигается строго в вертикальном положении и наращивает объемы головного мозга. А вот около 3,3 млн лет назад некто в Ломекви изготовил простейшие каменные орудия. Вероятно, здесь начинается интенсивный цикл обратной связи между мясом и камнем: соблазн отведать мяса, скорее всего, появлялся и раньше, но, имея острый нож, можно срезать больше плоти и жира с огромной туши.
Пока не ясно, из какой предшествующей группы гоминин возник род Homo, однако наш с неандертальцами первый достоверно установленный общий предок выходит на сцену приблизительно 2 млн лет назад. Это Homo ergaster («человек работающий»)[26], и уже примерно миллион лет назад эти древние люди определенно были самыми настоящими охотниками-собирателями и пользовались гораздо более сложными технологиями, чем предыдущие виды. Они первыми изготовили бифасы – обработанные с обеих сторон каменные орудия[27] – и переносили их на местности дальше, чем когда-либо. Значит, их жизнь была более спланированной, а социальные связи – более развитыми.
Тело Homo ergaster – это, по сути, уже тело человека. Они были высокого роста, прекрасно бегали, на их ступнях не оставалось и намека на способность цепляться за ветки деревьев, а аккуратные лица, мелкие зубы и конечности правильных пропорций однозначно говорят о том, что они приходятся прямыми предками неандертальцам и нам. Самое поразительное – заметно увеличившийся объем мозга. Это были самые хитрые, разносторонне развитые приматы из всех ходивших ранее по Земле. Они определенно выбрались за пределы африканского континента, хотя окаменелости и простые орудия этого времени в Евразии указывают на прежнее «суперархаическое» население