– А-а, – безразлично выдавил из себя замминистра и внимательно посмотрел на счастливчика. Тот поспешил с оправданием.
– Ничего страшного со мной все равно не случилось бы. Я под себя папку с документами положил.
На лице офицера появилась улыбка, зазывающая участников застолья к звонкому смеху над удачной шуткой. Но никто не засмеялся, и она быстро сошла с его лица.
В военном аэропорту Моздока попросил капитана, сопровождавшего груз 300, помочь мне воспользоваться телефоном, чтобы позвонить на работу и вызвать машину.
– Как же так… Столько раненых. Как могло такое случиться? – посочувствовал по пути к комендатуре.
– Пусть скажут спасибо, что остались в живых, – зло огрызнулся он. – Говорил же им, не увлекайтесь. Нет же, напились… Потом на подвиги потянуло. Вот и всыпали им по первое число. А, может, и не всыпали, может, сами друг друга и перестреляли. Мы прибыли к роднику, где они затеяли пьянку, но ни одного боевика не обнаружили.
Но версию для начальства капитан придумал совсем другую.
– Приняли бой с превосходящими силами противника. Трое убитых боевиков. С нашей стороны потерь нет. Много раненых.
Удивленно посмотрел на капитана, а тот и глазом не моргнул. Отвернулся от меня, чтобы по-военному поставленным голосом ответить в трубку: «Слушаюсь, товарищ полковник. Всех уже разместили в госпитале».
IV
Дома я был всего несколько дней. Проводив вице-президента в Москву и разобравшись с текущими делами на работе, на служебной «Волге» отправился в Грозный. Конечно, по федеральной трассе Ростов – Баку, единственно известному мне маршруту. Правильно делаю или поступаю слишком опрометчиво, – не знал. Но никто помощи не предложил, да и спросить было не у кого. Тревожность в душе усилилась, как только покинули пределы Ингушетии. Оживленная после назрановского поворота дорога оказалась вдруг непривычно пустой: ни одной машины – ни встречной, ни обгоняющей нас. Водитель испуганно смотрел по сторонам, заставляя и меня беспокойно вслушиваться в монотонный гул двигателя, ни разу почти до самого Грозного не влившегося в привычную какофонию дорожного шума. Что-то зловещее виделось в пустоте участка федеральной трассы и абсолютном безлюдье по обеим сторонам ее.
Но, слава Богу, ничего страшного с нами не произошло, и мы благополучно добрались до чеченской столицы. Водитель, выгрузив мой нехитрый скарб, стал проситься в обратную дорогу. Был вынужден отпустить, так как будучи готовым к любым бытовым неудобствам, не рискнул предложить их человеку пожилого возраста. Но строго наказал, что через неделю он непременно должен приехать за мной, так как другого варианта вернуться домой у меня не было.