– Вашблагородь, я вижу, ты силён, моя вина, – сказал усач, почувствовав, что я выставил щит, – дай мне уйти.
Я вспомнил о том, что читал о старых временах, когда Россия только пробивала себе дорогу к Константинополю. Тогда грабившие в горах имперские обозы и караваны банды, попав в окружение, тоже просили их отпустить.
«Эх, ничто не ново под луной», – сокрушённо подумал я.
Вместо ответа, я решил действовать так, как действовали наши предки, а именно – переговоров с разбойниками не вести. Попытавшись сделать из Яра что-то вроде паутины, которая бы спеленала усача в кокон, тем самым обездвижив его до появления околоточного, я бросил паутину на усача.
Тот легко разрезал её своим Яром, как бритвой.
– Вашбродь, – сказал он, – я все эти трюки давно знаю, сил у меня ещё много, я просто не хочу тратить их на сложный поединок. Зашибу ещё тебя ненароком, тогда тут облавы будут, много моих друзей хороших пострадает.
– Ну это вряд ли, – улыбнулся я, – ты же чей-то бастард, откуда у тебя силы «зашибить» дворянина? Да, собственно, и откуда у бандита друзья?
– А это смотря чей бастард, – подмигнул усач, – у моей мамаши была ооочень знатная клиентура, пока она не потеряла товарный вид и не сдохла в нищете в этой дыре. А насчёт друзей, это верно, доверять никому нельзя.
Пока мы обменивались этими фразами, я принял решение напасть на него в открытую, сбросил щит и направил на него дождь из мелких частиц силы. Усач, будучи начеку, не растерялся и сформировал огромный кулак, который разбил основную массу частиц из моей атаки и прикрыл его. Всё это заняло меньше секунды. Этим же самым кулаком он ударил меня, вложив, видимо, всю доступную ему мощь.