– Тебе повезло. Если бы не этот добряк, ты бы уже охладел. Жалко тратить на такого, как ты, силы. Будь благодарен моему великодушию, смертный.
Подойдя к остальным, Король ухмыльнулся и щелкнул пальцами. Конвульсии остальных прекратились в миг. Раскрыв широко глаза, глазные яблоки стали тускнеть, пока не погасли навсегда.
– Жалкие создания… – сказал Вольмир, и отвернувшись, двинулся в сторону дома, тихо посмеиваясь своей силе.
Ближе к середине дня домой вернулся Савелий. Он выглядел довольным. Видимо, эта ночь в баре прошла на ура. Холостяцкая жизнь без забот устраивала его. В свои двадцать восемь лет после неудачного брака жизнь обретала новые краски: гулянки, общение, веселье – все это вернулось в его жизнь с легкостью. Нет, он не жалел, не скучал о бывшей. Наоборот: чувствовал полную свободу и самостоятельность. Правда, к готовке относился странно. Каждое блюдо, приготовленное им, можно смело выкидывать. Не досолил, не прожарил, или вовсе сгорело. Готовка раздражала его:
– Герман, иди сюда! У меня снова не получается твоя ересь! Давай лучше ты! Не собираюсь я возиться с этим абсурдом! – ругался на всю квартиру Савелий, ударял по столу и удалялся с кухни, долго еще фыркая, как еж.
Скинув с себя куртку и посмотрев в зеркало, Сава улыбнулся. За воротом красовался синяк округлой формы. Важно пройдя в комнату, с полной решительностью рассказать другу о своих похождениях, он обнаружил мирно спящего парня в одежде. Возле кровати лежала спортивная сумка, а у изголовья стояло непонятно откуда взявшееся зеркало.
– Э, ты глянь на него! Неужто и у тебя горячая ночка была? А ты даешь, однако! – радостно сказал Сава, и начал раздевать Германа. – Мокрый весь, раздеться сложно было… диван-то новый я не куплю! – накрыв друга пледом и захватив вещи, Савелий прошел на кухню.
Скривив лицо лишь от вида плиты, он стал открывать шкафы в поисках съестного. То и дело почесывая затылок, он ходил по кухне туда-обратно. Открыв маленький шкафчик, на глаза попалась лапша быстрого приготовления. Радости не было конца. Отрава, конечно, та еще, но на большее он не способен. Поставив чайник, Савелий начал распаковывать лапшу. Достав специи, парень стал аккуратно их открывать, но как он ни старался, большая часть специй оказалась на столе. Буркнув что-то про свою неуклюжесть, парень взял чайник и тут же обжегся. На полу появилась лужица. Залив лапшу остатками кипятка, Савелий кинул в тарелку вилку и громко сел на стул, подперев голову кулаком. Хорошее настроение мигом улетучилось.