Скрипка неизвестного мастера - страница 8

В Кешкином классе появилась Таня Соловьёва. Просто Таня. Она вместе с Тигром училась в музыкальной школе, их и посадили за одну парту. И Кешке от Тигра осталось только утреннее «Привет!».

Тигр теперь всегда был с Таней. Нет, он не таскал за ней портфель и не провожал домой, но у них образовалось как будто тайное общество – они без конца болтали о какой-то своей ерунде. О какой-то страшной Бемолихе, о таинственном девятнадцатом классе. О том, в конце концов, как они ездили на фестиваль в Новгород. То ли в Нижний, то ли в простой, Кешка не разобрался. Одни, без родителей!

И ещё поедут, летом. Ну и пусть себе едут! Больно надо. Кешка вон тоже, может, поедет. На олимпиаду какую-нибудь, по математике. Бывают же такие олимпиады, чтобы ехать куда-нибудь!

Он остался совсем один со своими книжками. Давно забросил и плавание, и шахматы. Валялся целыми днями на диване и читал, читал… Или, когда мама выгоняла на улицу, просто шатался по городу. Конечно, он по-прежнему дружил с братьями Мельниками, Арсением, Прохором и Егоркой. Но всё равно Кешка предпочитал болтаться по улицам в одиночестве. И на переменах сидеть на подоконнике одному. И поглядывать на «общество двух “Т”», как он их про себя называл. И жалеть, что в этом обществе нет места для него, для Кешки!

И дело было не только в Тигре. Таня… Да нет, Таня как Таня. Просто она хороший парень, Таня, это Кешка сразу понял.

А с Лёвкой Герцем Кешка почти перестал видеться. Герцель перешёл в другую школу. Между прочим, не просто так. Что-то он не поладил с одним учителем, говорили – Лёвка даже ударил его. Кешка сначала думал, что это ерунда – Герцель хотя и псих, но не до такой же степени!..

Это Кешка так думал, пока этот самый учитель не начал вести у них математику.

Прозвище у него было так себе – Шуруп. Математику Кешка любил, а вот Шурупа этого… Шуруп, между прочим, тоже любил свой предмет, но, по собственному признанию, не выносил человеческую тупость. И под его тяжёлым взглядом многие даже толковые ребята терялись, переставали соображать. Тогда уж Шуруп не знал жалости…

Говорили, что Герцель ушёл именно из-за него. Что будто бы Шуруп его довёл до бешенства, и Герцель не сдержался – ткнул математика кулаком в подбородок. Вот и пришлось другую школу искать. Кешка поначалу не очень-то в это верил, а сам Герцель отмалчивался. Но после первых же уроков Кешка подумал, что он и сам бы ему заехал, этому Шурупу. Причём с удовольствием. «Инквизитор какой-то», – говорил про него Егорка Чижов.