– Дома больше нет, – холодно ответила Алена, глядя прямо перед собой. Ванька потупился.
Какое-то время шли молча. Ванька старался успевать за сестрой, но ноги его были покороче, и ему приходилось ускоряться, смешно переваливаясь с бока на бок. Алена сбавляла темп, но вместе с тем злилась – путешествие грозило затянуться. Она привычно рассчитала время исходя из своей скорости, не учтя, что Ванька медленнее, и теперь злилась из-за этого и на него, и на себя. Остаться на поверхности земли с наступлением заката было равносильно самоубийству.
– Я её понимаю, – тихо сказал Ванька, глядя под ноги. – Ей своих детей надо кормить…
– Да она просто сука, – сквозь зубы бросила Алена.
– Мы выживем?
– Обязательно. А она, надеюсь, нет.
– Она не виновата…
– Ну конечно. Никто ни в чем не виноват. Только она обещала нашей маме что будет следить за тобой. А как только прижало – так сразу на попятную! Как мне теперь работать? Я с тобой иду в два раза медленнее! Куда тебя девать?
– Я тоже буду как ты носить мешок! – виновато промолвил Ванька.
Ванька, хрупкий, как цветок, непонятно как выросший в пустыне. Какой мешок носить, его самого носить надо. Алена ухватила за козырек его бейсболки и натянула кепку ему на глаза.
Из-за верхушек сухих деревьев показалась голова Гагарина – и Алена поняла, что они на правильном пути. Массивный памятник, ранее олицетворявший победу человечества над космосом, теперь возвышался над засыпанной песком площадью словно немой укор и напоминание о том, как в итоге природа одержала верх.
Алена подошла к подножию памятника, отметив, что уровень песка поднялся почти на полметра за… когда она последний раз здесь была? Неделю назад? Да, когда доставляла посылку на театральную. Такими темпами скоро она будет ходить по барханам над крышами Москва-Сити.
Алена скинула с плеч надоевший рюкзак и принялся расчищать песок. Вскоре показалась тяжелая железная дверь. Откинув от нее песок, Алена на всякий случай проверила задвижку. Гостей не было, да и кому придет в голову искать в песке дверь, ведущую по узкой тридцатиметровой лестнице в голову Гагарина?
Тяжелая дверь поддалась на удивление легко, словно впуская в себя давно не заходившего хозяина дома. Лезть в темное место было грубейшим нарушением ей же установленных правил, но в данном случае опасности внутри не было. Но Алена все же замерла на входе и обернулась к Ивану.