– Тебе жить надоело?! Кто ты вообще такой?! – рассержено крикнула девушка.
– Герой, кто же ещё? – Синапс попытался скрыть тревогу за шутливым ответом.
Их разговор был прерван. Рычащий поток воды столкнул отвлекшуюся девушку с моста, но она тут же вновь поднялась и устремилась на Егора. Тот отпрыгнул и толчком телекинеза пригвоздил её к земле. Синяя Госпожа попыталась встать, но тут же её опять накрыло водой, которая на этот раз не сошла, а застыла и, словно огромная капля росы, обволокла злодейку. «Она сильная, но ей нужен воздух. Удерживай, пока не потеряет сознание!» – объяснил Девятый Вал, сошедший с гребня волны на дорогу совсем рядом с Синапсом. Телепат чувствовал сопротивление, оно отдавалось тяжестью и болью в его голове. Легче было бы остановить нёсшуюся по автостраде машину, но всё-таки Егор терпел. Наконец Мария обессилила и упала без чувств.
Девятый Вал удостоверился, что бой окончен, и повернулся к Егору:
– Ты – Синапс?
– Да… вы знайте обо мне?
– Слышал.
Дружинник достал что-то из кармана, подошёл к злодейке, приподнял голову и приложил пальцы к её лбу. Синапс разглядел красный кружочек величиной с пуговицу.
– Что это ты ей наклеил?
– Печать смирения – оно обессиливает индиго.
– Ух ты, полезная вещь! – Егор не сдержал удивления. – Много их у вас?
– Сколько надо, договорились о поставке с аномаловенаторами.
Егор уже слышал это длинное слово. Аномаловенаторы – скрытые, загадочные люди, о которых широким массам известно очень немногое. Синапс знал лишь, что они занимаются борьбой со всяческими необычными существами и явлениями, что угрожают человечеству. «Да, они могли создать что-то подобное и передать государственной супергеройской команде – хотя даже им не раскрыли, как делать такие же» – подумал Егор.
– Ты вступишь к нам? – внезапно спросил дружинник.
– Ну… – Синапс замялся, он хотел было сказать пару слов в адрес власти, которой подчиняется Дружина, но решил не устраивать конфликт – Нет, прости, но я привык сам по себе.
– Вместе лучше.
Девятый Вал сказал это не требовательным тоном, а скорее назидательным, давая Егору понять, что он всегда может передумать. Всю их беседу его лицо оставалось хмурым, а рот словно не хотел открываться. Этот человек был неразговорчив и, как почувствовал Егор, целиком погружён в работу героя, не желая терять ни минуты, за которую может случиться несчастье.