Сегодня все кошки мертвы. Их жизни прошли в садах.
Я еще здесь. Живу, как кладбищенский сторож, среди не принадлежащих мне стареющих вещей. К стенам лучше слишком уж не прислоняться. С фасада падают камни, а палисадник покрыт листвой, грязью и снегом.
Что до меня, то мне не нужны ни дом, ни вообще архитектура, потому что я в ней не разбираюсь. Мне можно было бы просто что-нибудь показать, заявив, что это дом, и я бы поверила. Меня никогда не интересовала архитектура, хотя живу я в самом причудливом доме городка. В том, что касается стен, я прямо-таки слепа. Пока мне под ноги не упала штукатурка, я даже не замечала, что мой дом оштукатурен. Зато я умею смотреть сквозь стены на сидящих за ними людей, словно заглядывая в открытый с одной стороны кукольный дом.
Сидящих за стенами людей – в отличие от их дома – я всегда прекрасно помню. Их колоритность, их одежду, как они спускаются по лестнице или встают из-за стола и включают плиту. Должна признаться, что я редко впускаю людей к себе домой, но воспоминание об их пребывании тянется следом по всем комнатам. Хотя родители и уехали, но их способ заполнять пространство остался.
Дед однажды построил кукольный дом, в котором был и электрический свет, и выключатели. Когда я раньше гостила у дедушки с бабушкой, то одним из моих излюбленных занятий было касаться крошечных выключателей, освещая и затемняя кукольную гостиную с крошечными торшерами и люстрами с узорчатыми абажурами. Кукол я не трогала. Помню, они лежали под одеяльцами на деревянных кроватках, им полагалось спать. Потом выключатели сломались, ведь, кроме меня, у деда было еще девять внуков и внучек, не менее страстно жавших на них.
Интересно, почему людям нравится все маленькое. Боюсь, тут есть какая-то связь с тем, что у людей есть маленькие дети, за которыми надо присматривать, чтобы они не умерли с голоду.
Есть те, у кого нет дома, но хочется им обзавестись, и те, у кого он есть, но кому он не нужен. У некоторых дома некрасивые, у некоторых есть альтернативное жилье, например, жилой фургон, палатка или спальный мешок. Границы между категориями жилья подвижны, как и вообще все границы. Однако можно сказать, что кто-либо временно завладевающий – не принадлежащим ему – местом жительства, с одной стороны, переступает эту подвижную границу, и поэтому, с другой стороны, его можно назвать гостем.