– Хорошо. Заеду на часик! – ответила я Тоне.
Тоня открыла мне дверь. Я почувствовала сногсшибательный аромат жареной курицы. И вспомнила, что не ела с самого утра.
Стол у Тони Кормухиной всегда отличался изобилием. Противень с румяной картошкой, жареная курица, салат из свежих помидоров с укропом. Тонечка – прекрасная хозяйка. Она усадила меня за стол и крикнула: «Мальчики! Мы вас ждем!» из комнаты вышел Сергей Винник, старый друг Тони, а следом, за ним…Михаил Каледин.
– Знакомься, это друг детства Сергея, Михаил! – представила нас Тоня.
Я чуть не потеряла сознание. Миша улыбнулся мне и мы стали ужинать.
Вилка в моей руке подрагивала, кусочки курицы пролетали мимо рта. Я волновалась, как школьница перед экзаменом.
«Полина, успокойся! Просто, совпадение! » – одергивала я себя. Тоня меня о чем-то расспрашивала, я отвечала невпопад.
– Прости, так устала бегать по этим инстанциям! – выкрутилась я, увидев, что Тоня пристально смотрит на меня и Михаила.
Но моя приятельница обладала природной интуицией, недаром она рождена под знаком Рака. Как правило, Ракини очень интуитивны.
– Все! Хватит есть! Танцуем! – скомандовала именниница и мы перешли в комнату, уютно освещенную настольным светильником.
Зазвучали «Сувениры» в исполнении Демиса Руссоса. Томная, сладкая мелодия в сочетании с дивным голосом певца.
Каледин подошел ко мне и положил руки на талию. Трепет охватил меня, как огонь охватывает сухую бересту. Я набралась смелости и взглянула в эти незабудковые глаза.
– Ты знал, что я приеду к Тоне? – спросила я дрогнувшим голосом. Господи, как я волнуюсь!
– Не просто знал, а настоял, чтобы Тоня пригласила тебя обязательно. В аптеке мне сказали, что ты уволилась. Почему? – Миша был так близко, что я уловила этот сладостный знакомый аромат зеленых листьев.
– Попала под сокращение! – ответила я, не отводя взгляд.
Мы танцевали и разговаривали о простых обыденных вещах, но мне казалось, что наши глаза ведут свой романтический разговор, независимо от нас.
– Может, все же, выпьем за мое здоровье? – раздался откуда-то сбоку голос Тони. Я вздрогнула, словно спрыгнула с большой высоты.
Оказалось, что музыка давно замолчала, а мы стоим посреди комнаты, сцепив свои взгляды и руки. «Боже мой! Это наркотик, а не мужчина! Если он позовет меня, к себе, то я, наверное, пойду! Я пойду, гори все синим пламенем! » – эта греховная и сладостная мысль прошила меня, как пулеметная очередь.