Мы условились заносить все наши расходы в специальную внутреннюю тетрадь, про которую знали только мы вдвоем.
Он на минуту заколебался, потом согласно кивнул: «Давай запишем!»
Я занесла цифры, попросила Максима расписаться под ними: «Это не потому что, я не доверяю тебе. Это, чтобы мы ничего не забыли!».
– Ты меня поняла? Сначала, отдаем долги! – Максим был недоволен, что я потребовала его подпись. Он не любил нигде расписываться. Но я настояла на подписи.
– Ты – директор предприятия, ты везде расписывайся! – часто говорил он.
Напомнил о долге, словно сомневался в том, что я его поняла.
Странно, раньше мы хорошо понимали друг друга. Зачем этот акцент?
Я ответила: «Да. Поняла! Сначала, долг!».
Из торгового зала раздался голос посетителя, я побежала за прилавок.
Мне стало легче в моральном смысле. Я осознавала, что предстоит много работать, чтобы отдать долги Архипу. Меня одолевали сомнения, был ли этот долг на самом деле.
Ведь Максим утверждал, что его денег достаточно, чтобы открыть пару таких аптек. В какой-то момент он стал говорить о недостатке средств. О долгах.
Как я могу узнать, не лукавит ли Максим? Никак.
Он не посвящал меня в свои дела. Я знала, что он строит дом возле Иркутска, куда идут немалые средства. Что недавно приобрел новую машину.
– Если я вкладываю в какой-то проект свои деньги, я должен отбить их! – часто повторял Максим.
Но тот факт, что цифры были озвучены, уже был прорывом в моем бесконечном марафоне без конца и без края.
В субботу и воскресенье, по нашему режиму аптека работала в сокращенном режиме, с десяти утра до пяти вечера. В эти дни мы работали с Ольгой по одному.
Я – в субботу, она – в воскресенье.
Но в эту пятницу Ольга попросила: «Полина, поставь меня на все выходные!»
Я удивленно взглянула на нее: «Хочешь, чтобы меня посадили за наглую эксплуатацию человеческого труда?»
Оля вздохнула и рассказала, что недавно развелась с мужем. Вернее, Федор Простов, ее муж подал на развод.
– Вообще-то, он давно хотел развестись со мной. Но дети были маленькие и я старалась уговорить его не делать этого. Ломала свою гордость и уговаривала, умоляла. Одним словом, унижалась… Теперь, Жанна и Леня подросли и я устала уговаривать Федю. В последнее время он сильно изменился. Стал закрываться в своей комнате и писать. Пишет письма президенту страны, президенту Америки, Франции, Англии. Однажды, сказал, что следующим президентом станет он. Одним словом, я переживаю, здоров ли он, психически. Но он отказывается идти к психиатру! Обстановка дома стала невыносимой. Жанна с Леней уехали учиться, а я осталась наедине с Федором. Живем в разводе, но в одной квартире. Встречаемся на кухне, тогда он начинает говорить ужасные оскорбительные слова в мой адрес. В прошлые выходные мы поскандалили. Уж лучше я буду здесь на работе, пока Федор не ляжет спать. Он засыпает всегда в девять вечера. Ты не против, если я после смены побуду здесь часов до девяти? – Ольга посмотрела на меня вопросительно.