Он вышел из-за стола и подошел к зеркалам, срывая поочередно с них черное покрывало. И так он открыл все зеркала, а их было четыре.
– Дагон, взываю к тебе, пусти их, сатана, покажи им дорогу. Призываю всех идти домой. Идите и не сворачивайте с пути.
Дальше слова становились все менее понятные для меня. Неожиданно в зеркалах стали отражаться уродливые лица, они словно черти полезли оттуда. Богдан кланялся каждому и рассаживал гостей за стол.
– Познакомься, это мой отец, – и он показал мне на мужчину совершенно без глаз и без ног. – А здесь рядом и мать, – он указал на бесформенное тело, которое было без головы.
– Нет! Я больше не могу этого выдержать! – громко закричала я и стала читать молитву «Отче наш».
Богдан замахал руками, чтобы я перестала, и произнес:
– Морбас, узри ее! А теперь пошла вон из моего дома! И ты умрешь, если когда-нибудь хотя бы раз расскажешь обо мне и обо всем, что ты здесь видела.
Денис сидел в оцепенении, глядя куда-то в пустоту, его глаза выражали дикий ужас.
– Я верю в это, я в это верю, – тихо шептал он.
– Прошло много лет, и я впервые рассказала эту историю одному тебе. А теперь я пойду. Поздно уже, и спать надо. Не забывай меня, мой любимый внучок, – напоследок произнесла бабушка и, опираясь на бадик, побрела в свою небольшую комнату, на стенах которой висело много икон.
На следующее утро бабушка умерла.
Под ярким светом, исходящим от ламп, на операционном столе, лежал мужчина среднего возраста, он уже никак не реагировал на свет и на суетящихся вокруг него врачей, он просто был без сознания.
– Мы его теряем, – врач склонился над телом мужчины и стал делать электрический разряд дефибриллятором.
– Разряд…
– Ещё разряд…
Но, Антон уже был свободен от своей оболочки и легко парил в воздухе.
Конечно, он пытался кричать врачам о том, что умер и сейчас ему очень хорошо, но, к сожалению, его слова просто не долетали до них. Между ними словно существовало невидимое, защитное стекло и оно не давало прорваться словам наружу.
Антон, понял, что его уже точно никто не услышат, и сразу стал подниматься вверх к потолку, и вылетел из реанимационной палаты в открытую форточку.
Затем он поднялся высоко в небо, и уже с огромной высоты, наблюдал за своим городом, любовался водоёмами, красивыми пейзажами, вскоре, и это ему надоело, он поднялся ещё выше. Неожиданно Антон оказался в каком-то тёмном и длинном коридоре, с разными дверями по обе стороны.