После этого репутация Дюпона в глазах императора возросла еще сильнее и в следующей войне в Испании ему уже доверяют ответственную самостоятельную операцию в Андалусии. В случае успеха сам император вроде бы пообещал генералу маршальство. А потом случилось непредвиденное или, как говорят о подобном сами французы – a la guerre – comme a la guerre. 21 июля 1808 г. ок. 10 тыс. солдат Пьера Дюпона с 18 орудиями, отягощенные огромным обозом по слухам с награбленным добром (в том числе, большим количеством драгоценной церковной утвари), оказавшись окруженным испанскими полками генерала Кастеньоса, общей численностью в 32 тыс. человек, вынуждены были сдаться в чистом поле под Байленом.
Правда, историки склонны считать, что не все в этой истории так уж прозрачно, как это потом захотела представить общественности наполеоновская пропаганда. Целый ряд неблагоприятных факторов оказался тогда против Дюпона. Так, качество его войск оставляло желать лучшего: в основном, это были необстрелянные новобранцы, плохо понимавшие, что такое война! К тому же, царила жуткая 38 градусная жара в… тени! Более того, не известно, где бродила, шедшая ему на помощь, 5-тысячная дивизия генерала Веделя. По разным причинам преодолеть все обрушившиеся на него трудности «без пяти минут маршал» Пьер-Антуан Дюпон граф де л`Этан так и не сумел. А ведь он был весьма умелым дивизионным генералом, прекрасно зарекомендовавшим себя под Аустерлицем и особенно под Фридландом, где без приказа сверху поддержал в критический момент атаку Нея. Но, как оказалось, самостоятельная «ноша» ему не по плечу: он промедлил с отходом и раздробил свои силы перед лицом численно превосходящего врага. Большинство пленных французов погибло в тюрьме; на родину вернулись лишь генералы и старшие офицеры. Такого большого позора со столь большими частями императорской армии Наполеона прежде не случалось!
Вести о Байленской катастрофе наполеоновского генерала – оказалось, и французы могут капитулировать! – со стремительной радостью разнеслись по всей Европе. Еще чуть-чуть и побежденные народы начнут «шевелиться»! Наполеон, получив это унизительное сообщение, пришел в такое бешенство, что чуть ли не с кулаками бросался на свитских генералов: «Он опозорил наши знамена, опозорил армию! Если армия, в которой слаба дисциплина, крадет церковную утварь – это еще как-то можно себе представить; как можно в этом признаваться!?» Придя в себя, французский император не скрывал желания, как бы ему по круче расправиться с «главным виновником» фиаско под Байленом. Никакие объективные причины провала его столь котировавшегося ранее генерала он не принимал во внимание. Чего он только не обещал бедолаге Дюпону, в частности: «Они должны были дать себя убить!» Байленская катастрофа, в которой по большому был виноват не один лишь генерал Дюпон, поставила жирный крест на дальнейшей военной карьере этого в целом не бесталанного военачальника.