2. В 1591 г. Годунов инициировал расследование обстоятельств смерти царевича Дмитрия.
3. Годунов начал сближение с Западом (не политикой Петра Великого единой!). В Москву приехали врачи, купцы, ученые и военные, а из России отправились первые студенты. Подробнее мы поговорим о первых эмигрантах по «студенческой визе» в следующих главах.
И вот в 1598 г. умирает царь Федор Иоаннович, и мужская линия династии пресекается. Естественно, иностранцы оставили свое мнение на этот счет. Голландский купец и дипломат Исаак Масса тонко намекает, что к смерти причастен Борис Годунов: «Я твердо убежден в том, что Борис ускорил его смерть при содействии и по просьбе его жены, желавшей скорее стать царицею, и многие московиты разделяли мое мнение». Учтем, что Ирина – сестра Бориса и жена царя – довольно быстро постриглась в монахини после смерти мужа, так что Масса ошибся. Также он отмечает еще один слух того времени: дескать, Федор Иоаннович при смерти вручил скипетр и корону Федору Никитичу Романову. Так что было с кем соревноваться Годунову в гонке за троном.
Другой иностранец, Конрад Буссов, писал, что жена Федора Иоанновича, когда тот умирал, попросила его передать скипетр своему брату, а он вместо этого протянул скипетр ближайшему из стоявших рядом сановников, но тот отказался и передал его следующему, а тот – еще одному, и так далее. Никто не стал брать прежде другого скипетр, хотя все очень хотели. Умиравшему царю надоело ждать вручения царского скипетра, и он сказал: «Ну, кто хочет, тот пусть и берет скипетр, а мне невмоготу больше держать его». Тут Годунов быстренько подсуетился, протянул руку и через голову всех персон, заставлявших упрашивать себя так долго, схватил атрибут царской власти. Так, по мнению Буссова, на Руси появился царь не по крови.
Понятно, что это явная выдумка о «варварах-московитах», но сам факт подобных придуманных историй и зафиксированных слухов свидетельствует о том, что порядок избрания на царство в этом случае был неизвестен сторонним наблюдателям.
Не менее язвительно о процессе избрания Годунова рассказывает Иван Тимофеев.
То Борис пытается сделать вид, что он удавится, если его не перестанут просить начать царствовать, то подсылает под окна монастыря кричащего мальчика: «…словно глашатая, посадили обманом его против келий царицы на крепостной стене, поставленной для защиты монастырских строений и для оной монахини смирения, и, подняв его высоко, до самых окон государыни, повелели тому отроку кричать, как будто бы по воле всего народа, почти в уши государыни. Этот крик отрока соответствовал мольбам просителей и покрывал собою все голоса из толпы; затворившейся в темных покоях он кричал по их воле одно и то же: чтобы повелела она брату своему быть царем, главою над всем народом; и все время кричал он одно и то же, не переставая. И чем дольше он кричал, тем больше разоблачал самого желающего, ибо многим уже было стыдно слушать такой нелепый и непрекращающийся вопль. И если столь непристойный вблизи неприступных келий неумолкаемый вопль не был бы приятен желающему и совершался не по его воле, то юноша не посмел бы и приблизиться к тому месту и видящие не терпели бы этого так долго, потому что и средние люди не терпят и не допускают такого, тем более когда видят, что совершается это без их повеления