– Полагаешь, моему племяннику может грозить опасность?
– Всё может быть. Не забывайте, что одно покушение на его жизнь уже случилось. И… ваш брат…
– Что мой брат? – нахмурился он.
– Разве вам не кажется странной его гибель? Откуда на пути его лошади взялась змея? Может ли это быть всего лишь случайностью или же её подстроили?
– Кто тебе это сказал?
– Никто. Просто лекарь поведал о том, при каких обстоятельствах не стало его величества. Остальное я начала подозревать сама.
– У некоторых людей чересчур длинные языки.
– Если я буду какое-то время жить здесь, при дворе, то хочу знать, как обстоят дела.
– Не верь сплетням, далеко не все они правдивы, – отозвался принц. Кажется, он собирался сказать что-то ещё, но в это время открылась дверь детской. В наш негромкий разговор вмешался пронзительный женский голос.
– Да пустите же меня, я должна её увидеть! – требовала вломившаяся в комнату кудрявая незнакомка в чёрном.
– Но… мадемуазель де Важентиль! – попыталась остановить её одна из нянек, однако та не желала ничего слушать.
– Элен! – Бастиан встал перед ней, перегораживая путь к колыбельке, ребёнок в которой проснулся и возмущённо заплакал. – Ты мешаешь спать принцу!
А я говорила, что надо охрану у двери поставить.
– Где эта самозванка? – Мамзель остановилась, но звук не убавила, умудряясь перекрикивать даже звонкий младенческий плач. – Как она посмела назваться моим именем?
– Кажется, вы говорите обо мне, – вмешалась я, выходя из-за широкой спины высочества. Кормилица тем временем успокаивала малыша, чей сон так бесцеремонно нарушили. – Вот только я не называлась вашим именем, просто моё звучит похоже, и дома меня обычно звали так же, как вас…
– Так и я поверила! – перебила меня Элен де Важентиль, откидывая со лба упругую прядь медно-рыжих волос. Та самая молодая особа, о которой я столько думала в последнее время. Мда, мне-то думалось, что она окажется поаристократичнее, с чувством собственного достоинства и уж тем более не станет устраивать базарный скандал прямо в детской. Но, видимо, я её переоценила, и Элен намерена была бороться за якобы украденного мною жениха когтями и зубами. – Ты сделала это нарочно, мерзавка!
Наверное, она думала, что я стану оправдываться, вот только я сделала вывод, что вести с ней конструктивную беседу совершенно бесполезно, поэтому только пожала плечами и обратилась к Бастиану: