Когда Урсула и её «брат» оказались дома одни, парень подошёл к Урсуле и обнял её, прошептав слова любви.
– Ты дурак?! – опешила девушка.
– Пусть я буду дураком, но ты всё равно останешься богиней, – лепетал подросток.
– С ума сошёл?
– От тебя, – не унимался влюблённый.
Вопреки недовольству Урсулы произошло то, чего она боялась, и ей пришлось покинуть дом, столько лет прослуживший приютом, о котором она только могла мечтать.
Урсула вернулась во дворец, где устроилась прислугой, собирая по крупицам оставшиеся из детства воспоминания.
Прошло два года, и Урсула вновь встретила «брата», но уже при других обстоятельствах. Парень был встречен в городе с большими почестями, как прославленный военачальник. Вокруг него суетилась восторженная толпа народа. Лишь Урсула стояла вдалеке, будто не замечая всеобщего ликования.
Возмужавший юноша первым подошёл к ней:
– Как давно мы не виделись с тобой, Урсула. Ты, кажется, ещё более похорошела. Знаешь, – прошептал он её на ухо, – Все свои победы я совершал ради тебя.
– Зачем ты мне это говоришь? – возмутилась Урсула.
– Я хочу, чтобы ты это знала, – просто ответил полководец.
– Зачем же? Зачем? Ты разрушил мою жизнь. Вынудил меня покинуть милый мне дом.
– Я всегда хотел, чтобы ты была счастлива. Я всегда желал тебе добра, Урсула. Если ты не рада, то я уйду. Только скажи…
– Я рада лишь тому, что смогла облагородить руины своей жизни новыми постройками, – продолжала, будто не слыша парня, Урсула, – У меня есть муж и двое детей. Я работаю прислугой. И заешь, я счастлива. И да, я говорю тебе: «Уйди».
Юноша, погрустневший под гнётом фактов, ответил, уходя:
– Я понимаю. Больше ты меня не увидишь.
После жизнь Урсулы пошла своим чередом. Она ни разу не вспоминала более своего брата, и три раза чувствовала схватки, рожая избивавшему её мужу детей.
Когда наступили её шестые роды, Урсула была окончательно вымотана. Она представила миру ещё одного ребёнка, но скончалась спустя два дня от родильной горячки.
Узнав об этом, ненавистный ей мужчина метнулся удостовериться в истинности анонимного сообщения. Как ни печальна была жизнь, смерть вдвойне печальна. Военачальник преклонил колено пред могилой горячо любимой, и по щекам его покатились холодные слёзы, спускающиеся на рыхлую почву, и увлажняя её.
Урбан Конгский