– Нэт!
– Это единственный шанс, – попытался разубедить я.
– Нэт!
– Прыгай, или менты схватят, отпиздят!
– Пусть атпиздят, дэнег дам, взятк дам, ещбельме! Нэ буду я пригать сука-билят!
А сверху ударили лучи прожекторов.
– Я вижу этих пидарасов, командир! Висят в лифтовой шахте.
– Принимайте сучар по полной программе! Они троих бойцов ослепили!
– Пятое отделение, прием, прием! На связи первый. Кто у нас на нижнем уровне? Какого хуя никого?! Живо туда! Блокировать подвал!
– Командир, как их вытащить?
– Эй, уроды! Это полиция! А ну вылазьте, бляха!
– Нэ смагу вильзть, насяйника! – позорно выкрикнул Фарид.
– Ты что, блять, хочешь сдаться? – прошипел я сквозь фильтры противогаза.
– Я жить хачю, работать хачю, дом строить, ещбельме-мещбельме!.. – хныкал азиат.
– Бойцы! – командовал наверху свирепый голос. – Тащите полиспаст, лебедку! Щас, бляха, вытащим гандонов!
– Ми сдафаиться будэм! Сдафаиться, насяйника! Дабравольнама! – жалобно верещал Фарид. – Нэ бейть нас!
– Вам пизда! – последовал грозный ответ.
Что-то залязгало, задрожала цепь. Блять! По ходу, цепляют этот свой гребаный полиспаст! Решение пришло в доли секунды. Я выхватил из ножен на поясе самопальный нож. Фарид испугано забулькал, увидав перед носом острозаточенный тесак.
– Готово, командир!
– Тяните, бойцы! И раз! И два!
Нас рывком подняло на полметра. Медлить больше нельзя. Я взмахнул клинком.
– Щайтанама… – Фарид округлил глаза.
ХРЯСЬ! Сверкнули искры. Я ударил по звеньям туго натянутой цепи.
И еще раз… БДЗИНЬ!!! Есть!
– Щто ти делаиИщщь?! – провопил Фарид, и мы полетели в пустоту. – Еееещбельмеее!..
Грохот, удары, треск! БАМС! Незыблемая твердь бетона приняла в свои объятия. Похоже, и впрямь здесь были строительные леса. Тело болело во всех местах, будто по нему прошлась битами ватага хулиганов.
Убедившись, что все кости целы, я убрал свой кинжал в ножны. Удивительно, как не изрезал себя и Фарида во время падения. Кстати, где он? Теряя драгоценные секунды, все же залез в рюкзак и достал налобник. Чпок! В луче света показался Фарид. Весь в пыли, в ссадинах, одежда разодралась.
С охуевшим видом он сидел на толстой своей жопе посреди груды обломков.
– Эй, ты как? – спросил я. – Вставай, надо уходить!
Сверху приближался безжалостный топот и полные ярости крики ОМОНа.
– Вставай! Пошли! – Я, не церемонясь, похлопал его по щекам.