– Больше всего я переживаю, как бы в очередной раз в лужу не сесть. Он, конечно, опять бросится утешать, – она кивнула на тёмный проём в земле. – Но что мне его утешения, если он никак не может увидеть во мне, ты знаешь, не может увидеть во мне девушку.
Лера выплеснула чай на раскалённые дрова. Раздалось яростное шипение, взметнулся пар и тут же растворился.
– Ладно, я окончательно уморилась. Иду спать.
Она полезла в землянку, где уже давно храпел на деревянных нарах Коновальцев. От соседнего костра доносились хиханьки и хаханьки – там советские медсёстры пили водку с немецкими солдатами.
Первым, кого Пётр увидел, когда утром вылез из землянки, оказался капеллан в военной униформе и с фиолетовой столой на шее.
– Хэндэхох, – ухмыльнулся капеллан и протопал мимо.
– Милости прошу к нашему шалашу, – поприветствовала Лера.
– Что-то уже не смешно, – ответил Пётр. После ночи на неудобных жёстких нарах у него болело всё тело, и раскалывалась голова.
– Ну что товарищи, готовы к штурму? – проговорил Коновальцев торжественным тоном. – Для нас это большая честь. Нам оказали доверие, приняли как равных. Давайте мы проявим себя сегодня с наилучшей стороны и не посрамим честь родной организации.
К ребятам подбежал Новиков – руководитель клуба реконструкторов.
– Ваня, срочно нужен один человек. У нас не хватает людей поставить на шлагбаум.
– Пётр, – Иван повернулся к юноше, – можешь помочь нашим товарищам?
Мельниченко широко зевнул, протер заспанные глаза.
– Надолго это?
– На всё мероприятие, – Новиков имел вид нервный, будто отсутствие человека на шлагбауме могло сорвать штурм. – Зрители будут пытаться пройти, а там заряды лежат, нужно никого не пропускать.
Пётр бросил взгляд на мосинки, разложенные на брезенте и подготовленные к реконструкции. Из одной из таких винтовок он должен был сегодня стрелять. Он мечтал, как с мальчишеским восторгом побежит к вершине, не взирая на взрывы. Но сейчас сквозь дремоту к нему пришло чувство коллективизма и заставило поставить интересы организации выше собственных хотелок.
– Хорошо, – ответил Пётр и опять зевнул.
Реконструкция штурма должна была начаться в девять утра. Советские войска расположились вниз по склону, им предстояло взбежать, выбить немцев с их позиций, захватить гнездо миномёта вместе с самим миномётом, укрепиться, и затем, преодолев окоп, закончить штурм на вершине.