Из зеркала на меня смотрит настоящий король. По телу вновь пробегает дрожь. Если бы они знали… если бы они все только знали, кто я…
– Слышите?! – Я в гневе оборачиваюсь к неугодным. – Падите ниц передо мной! Я ваш король!
Ответом мне служит тишина. Неугодные молчат, скорчившись от ужаса, и смотрят на меня пустыми глазницами.
– Что? – Я подскакиваю к той, которая все еще протягивает руку сквозь решетку. – Боишься меня?!
Она не произносит ни слова, и я в гневе пинаю просящую подаяние неугодную. Рука ее с треском ломается, но она боится даже пискнуть.
– То-то же, – горделиво отвечаю я, снова подхожу к зеркалу и поправляю корону. – Знай свое место.
Королева скоро придет в себя. Я приготовил для нее цветы. Она будет рада! Она примет своего покорного слугу со всей любовью, которая мне полагается.
Ведь у нее нет другого выхода.
Александра Покровская не знала, как сдержать себя от непреодолимого желания на ком-нибудь сорваться. Длинный перелет из Москвы в Гавану оказался для нее сущим адом. И дело было не в узких креслах салона самолета, не в пресной еде, которую подавали несколько раз за полет, а в поведении ее жениха Павла Дятлова.
Все тринадцать часов Павел неустанно ныл и жаловался.
– Почему у них закончилась рыба? Я люблю рыбу, не люблю курицу. Может быть, ты сходишь и спросишь, вдруг у них осталась рыба?
– Мои ноги затекли. Можешь поменяться со мной местами? Нет, так тоже неудобно. Давай поменяемся обратно.
– Что, твои богатенькие друзья не могли оплатить нам бизнес-класс? Похоже, что они те еще европейские снобы.
Саша взорвалась. Она не могла позволить, чтобы он безнаказанно оскорблял ее друзей.
– Эти европейские снобы оплатили мне поездку в Англию и еще позволяли гостить у них! Не смей так отзываться о Мишель и Генри!
– Генри, Генри, – передразнил Паша, – только и слышу от тебя это имя круглыми сутками. Похоже, что ты влюбилась в этого Генри.
Покровская сделала несколько медленных вдохов и выдохов. Главное –не поддаваться и не выходить из себя. Она отвернулась от Дятлова и уставилась в окно. Ей было видно только ярко-голубое небо и кусочек подрагивающего крыла. Скорее бы они приземлились!
– А эта твоя Мишель… – не успокаивался Павел. – Она слишком часто тебе звонит. Она на тебя дурно влияет.
– С чего бы это?
– Нормальная женщина должна заботиться о доме, о своем мужчине, о рождении детей. А эта только и думает, что о шмотках, да о барах. – Павел посмотрел на девушку, увидел, как она неприязненно сморщилась, и в назидание добавил: – Да и Джо мне твоя не нравится. Я хоть и говорил с ней лишь раз, сразу понял, что она много на себя берет. Сколько гонора в голосе!