Шли годы, сознание становилось более утончённым, а мысль действенной. И часто во снах, а иногда и в медитативных практиках он в полном осознании пребывал в надземных мирах; наблюдал, путешествовал и общался. И часто замечал он, что на жителей тех миров (а также и мира физического) кто своими мыслями, над тем или иным вопросом, очищал атмосферу вокруг себя, ниспадали огненные стрелы, и после, эти люди вдруг что-то придумывали или изобретали. Это было интересное зрелище, высшие миры ментального плана были пронизаны паутиной света, на средних это уже было явлением местечковым, видимо лишь там, где люди искали Высшего Мира и учились его законам; миры низшие, включая землю, были окутаны серо-коричневой дымкой и лишь в редком месте проходили эти лучи, но пробиваясь через эту тёмную дымку они становились грозовыми молниями. Видя сие, он думал, что русский язык весьма изобразителен, называя этот процесс – озарением, и вспоминал что именно такое снисхождение мысли описывается в евангелиях, где говорится о снисхождении на апостолов языков огня, дающих им дар проповедовать. Ему всегда хотелось заглянуть за ту огненную стену, что виднелась там, над границами самых высоких, утончённых миров мысли. Но все его попытки подняться даже к этим высоким мирам венчались неудачей, он начинал задыхаться, теряя осознанность, ниспадал в физическое тело, с тяжелым вздохом открывая глаза, а сердце дико колотилось еще в течение нескольких минут.
Анисим в некоторых философских и мистических произведениях читал об Огненном Мире, что этот Мир есть венец Мироздания настолько тонкий что окутывает и проникает собой все миры, и является источником и породителем всякой энергии, будь то физической или ментальной. Много мыслей в часы досуга он уделял этому Миру, ужель и там есть жизнь, или это дом Бога? Но зная принцип Иерархии, где у каждого Учителя есть свой Учитель и так в Безпредельность самого Высшего Сияния. Он, по аналогии, пришел к выводу что и там, есть жизнь, и там люди что гармонией своего развития, вошли в мощь пульсации Сияния называемую Нирваной.
Однажды отходя ко сну, он решил во что бы то не стало проникнуть сквозь ту, далеко сияющую, огненную стену. Он, как обычно, очнулся в теле сновидения, сел в укромном месте для медитации чтобы обострить сознание и отправиться сквозь сферы. Все это он уже проделывал сотни раз, и снова входя в высокие сферы, которые были наполнены радугами сияний пространственных мыслей, и молниями разных форм и расцветок, он начинал задыхаться, глаза теряли фокус и окружающее начинало плыть, но он собрал всю волю и направился к тому огненному небу, откуда приходили и уходили эти огненные вихри, потоки и стрелы. В тот же момент Анисим почувствовал удар, и падая он лишь увидел, что одна из молний ударив его, следовала на отдалении за ним. Он упал в тело сновидения, и как часто бывает в таких случаях моментального возвращения, он полагая что находится в физическом теле был совершенно парализован. Молния приближалась к нему, он же судорожно пытался подняться или пошевелить рукой, но тело совершенно не слушалось. В метрах десяти от него, шаровая молния зависла и стала вытягиваться, превращаясь в болид, а затем принимая контуры и черты человека. Это видение повергло Анисима в панику, которая усугублялась невозможностью даже шевельнуть ни одним из членов, хотелось кричать но и голос не повиновался. У огненного видения в руках появился серебряный жезл, за которым он скрылся, развернув его наподобие веера. Этот круглый серебряный щит снял напряжение атмосферы, а с ним и панику, от присутствия огненного существа. В следующие несколько секунд, голос из-за щита произнес: