Я резко отвернулась от него, сделав прерывистый вздох. Это всего лишь алкоголь. Минутная слабость. Я всегда справлялась сама. Я никогда не нуждалась ни в чьих объятиях.
– Увидимся в школе, – бросила я через плечо и пошла дальше.
Ладно. Это было опрометчиво. Но я же не могла заставить его проводить меня домой. Кого угодно я могла бы попросить об этом, но не его. Поэтому я просто шла, пока не добралась до очередного перекрёстка.
– Садись в машину.
Только сейчас я заметила чёрную машину, поравнявшуюся с моим черепашьим шагом. Это был «Челленджер», за рулём которого сидел Алан.
– Что, прости? – переспросила я, остановившись.
Машина плавно затормозила.
– Садись. Я подвезу тебя, – терпеливым, но явно напряжённым голосом сказал парень.
Что он задумал? Увести меня за город и закопать в лесу? Расценивая свои шансы, я посмотрела сначала на него, потом на дорогу.
– Саммерс, не глупи, – не выдержал Алан, заметив мои сомнения. – Хочешь и дальше топать три мили пешком или посадишь, наконец, свою задницу в мою машину?
Светофор сменился на зелёный, и нетерпеливые водители позади «Челленджера» начали сигналить. И хотя я была не за рулём, я запаниковала – терпеть не могла, когда начинали подстёгивать на дороге. Я открыла дверцу машины и быстро нырнула внутрь, чтобы больше никого не задерживать. Алан вдавил педаль газа и рванул с места, пустив облако пыли из-под покрышек.
– Почему ты это делаешь? – поинтересовалась я. Враги не подвозят друг друга до дома.
Алан достал сигарету из пачки, лежавшей на приборной панели, затем вытащил из кармана джинсов зажигалку. Послышался щелчок, потом в темноте замаячил тлеющий огонёк. И только после одной долгой затяжки я услышала его ответ. Точнее отказ отвечать.
– Я предложил подвезти тебя, не разговаривать. – Он потянулся к магнитоле, делая звук громче, и я смогла узнать игравшую песню. «Long, Long Way From Home» группы «Foreigner».
Музыка играла слишком громко для моего нынешнего состояния. Голова гудела, меня знобило и просто трясло. Мне кажется, до меня начинало доходить, что я пережила, а те места на теле, которых касался Джош, горели и пульсировали. Я старалась отвлечься, вспоминая, как была маленькой, и папа часто подбрасывал меня до школы. В машине у него всегда играло что-то из классики рока.
Но стало только хуже. Этого больше нет.