– Понимаете.
Я смяла рукой подол платья.
– Боюсь.
– И чего же боится юная сэя? – в голосе ректора слышалась издёвка.
Я подняла взгляд на мужчину.
– Их.
– Кого их? – Ректор начал раздражаться.
– Мёртвые души.
– Хотите сказать, что к вам приходят души, которых вы видите в зеркале?
Я усиленно закивала, подтверждая правоту его слов, я знала, что обычно зеркальщики видят просто дымку, и не каждый может разговорить душу.
– Вижу.
– Что-то ещё?
Он уткнулся в инком получая полную информацию обо мне.
Не зря я заполняла анкету, описывая свои возможности. Добавить в голос нотки страха получилось легко.
– А что может быть страшнее? Я теперь не могу смотреть в зеркала.
Трясущуюся мелкой дрожью меня, окинули взглядом.
– В связи с тем, что вы пропустили практически полгода обучения, я зачислю вас на первый курс с одним условием. Вы сдадите все необходимые предметы. Подтвердите уровень знаний по ним и это только потому, что у нас оказались свободные места на этом факультете.
Не пользуется спросом этот дар, но пройти обучение владеющие им были обязаны. Таки как я, у кого дар раскрылся в полном объёме, предпочитали учиться в более престижных заведениях. Ректор уверен, в том, что я не сдам экзамен, поэтому возиться со мной ему не придётся, хотя анкета его заинтересовала. Училась я по учебникам сестры и ничего сложного в этом не видела.
– Хорошо.
– Тогда жду вас через три дня на индивидуальный экзамен.
Из кабинета ректора вышла довольная собой. Он не представляет, кто будет учиться у него. Я не только общаюсь с душами, они помогают мне и сами приходят за помощью. Достаточно маленького кристалла, и я сдам экзамен на любую тему, и даже управление супер крейсером, правда, только теорию, главное найти знающую душу. На зеркальщика учатся два года. Это начальный уровень, рассчитанный на слабо одарённых, но это, то, что мне надо на данный момент. Считай, я уже поступила и у меня в запасе три дня на то, чтобы повторить материал и заручиться поддержкой души. В экзаменационную комиссию по оценке моих знаний ректор не входит, а значит можно отойти от образа, разыгранного при нашей первой встрече. Давить на жалость членов комиссии дело неблагодарное.
Наступил экзаменационный день, и я стояла перед комиссией, разглядывая входящих в её состав. Две сэи которых больше интересуют последние сплетни, постоянно перешептывались и хихикали. Сэй в таком возрасте, что остальные на его фоне казались, непозволительно молодыми, ещё два сэя выглядели так, что казалось, их сюда палками загоняли. Никакого интереса к происходящему, лишь безграничная грусть по безвозвратно потерянному времени. Старый сэй оказался главным в комиссии.