Идут втроём они, вдруг видят волка сердитого.
“Ты чего, серый, зубами скрежещешь?”– обратилась к нему путников троица.
“Да вот, колобка сметанного отведать хотел,– процедил волк сквозь клыки свои,– да ушел от меня, не видать его. А он знатный был, чуял я это. Посытнее рыбин озёрных да дичи лесной, что у холмов западных”.
“А ты, стало быть, знаешь, где сытную рыбу да мясо достать?” – вопрошает его Петр, глаз прищурив.
– “Отчего ж не знать. На то я и волк, чтобы ведать это”,– ухмыльнулся серый.
“Ну так нечего сердиться попусту. Пойдём с нами, уж вчетвером то мы точно любые беды одолеем,”– приглашают друзья с собой его.
Идут они вчетвером дальше. А на опушке заяц сидит, слезами заливается.
“Ты чего ревешь, косой?” – удивились путники.
“Колобка отведать хотел, а он убежал от меня. А колобок то явно был питательней колосьев, что на полях северных,” – замечтался ушастый.
“А ты стало быть знаешь, где лучшие пшеничные колосья растут?” – вопрошает Петр.
“Как не знать. В тех местах я ни раз бывал,” – похвалился заяц
“Ну так и нечего печалью упиваться, да себя жалеть. Пойдём с нами. Уж впятером то мы с любым горем справимся,'' – подзывают его к себе путники.
Идут они и к избе выходят. Видят: у дома старик со старухою бранятся, так что всей округе слышно.
“Вы из-за чего, седовласые, такую ссору затеяли?” – спрашивают их путники.
“Да вот, испекла мне старая колобка, – отвечает дед.– Да не уследила – укатился он!”.