– Шесть шагов… Марш!
Они отступили с гневными проклятьями. Во второй раз получилось быстрее и организованнее. Они сделали свои шесть шагов, не поворачиваясь спиной к персам, которые в замешательстве размахивали мечами. Стоявшие за ними расступились, пока Фемистокл отсчитывал шаги. И снова поднялись щиты, и снова стена ощетинилась копьями. И снова вырос колючий лес.
– Вперед! – проревел Фемистокл во всю мощь своих легких.
Он никого не мог достать мечом, хотя проклятые лучники и пращники снова стреляли, убивая его людей. Где же Мильтиад? У персов не было резервов, кроме царской стражи. Против греков бросили всех, кто оставался на берегу. Более того, они побеждали – благодаря золоту и предательству. Другого объяснения не было.
Ксантипп видел, как Фемистокл и Аристид укрепили центр, провели дисциплинированное отступление, а затем перестроили фалангу. Сделано все было хорошо, хотя они уступили половину территории, завоеванной в первой атаке. Но они уже понесли потери и вовсе не выглядели свежими. Заметно устали обе стороны. Сражение истощало даже сильнейших. Солнце поднялось по послеполуденному небу, и уже пролилась кровь сотен людей.
Численное преимущество оставалось за персами. Их царь, окруженный стражей, наблюдал за происходящим из своего шатра так, будто перед ним разыгрывалось представление, а не кипела битва за выживание города и народа.
– Видишь? – спросил Эпикл. – Персидские лучники возвращаются.
Они с Ксантиппом стояли в первом ряду, в напряженном ожидании, стараясь не упустить ни малейшей детали разворачивающегося на их глазах сражения. Пращники и лучники отступили, как только главные силы противников сошлись. Их стрелы с камнями стали одинаково угрожать обеим сторонам. Но когда левый фланг остановился, они снова подтянулись и принялись обстреливать греков. Лучники оказались в уязвимом положении, и Ксантиппа так и подмывало напасть на них.
Его шеренга сдвинулась еще на шаг, подталкиваемая сзади теми, кому не терпелось посмотреть, что происходит. Мужчины невысокого роста из задних шеренг не видели почти ничего. В результате они толкались и ругались и с каждым мгновением горячились все сильнее.
Ксантипп с облегчением повернулся, увидев Фидиппида, бегущего в его направлении вдоль левого фланга.
– Самое время, – сказал Эпикл.