– Страж. – В горло словно засунули кляп. – Не могу, задыхаюсь…
Пей.
На жуткую долю секунды почудилось, что я вот-вот потеряю сознание и утону, но тут, откуда ни возьмись, возник Страж и ухватил меня за локти.
– Дыши. – Мои ладони легли ему на плечи. – Пейдж, посмотри на меня, – доносилось из темноты. – Дыши. Медленно.
Легко сказать. Я втягивала носом воздух, но мокрая тряпка блокировала приток кислорода.
– Вот так, – увещевал Страж. – Потерпи.
Сморгнув пелену, я с облегчением удостоверилась: он действительно здесь, рядом.
– А теперь выдыхай.
Его голос подействовал отрезвляюще. Мои пальцы впились в мускулистые предплечья. Едва паническая атака миновала, Страж отодвинулся, покосившись на мое истерзанное тело.
Он поднял взгляд, безмолвно спрашивая разрешения и, получив в ответ кивок, заскользил глазами по ссадинам и кровоподтекам, не задерживаясь дольше положенного на пикантных местах.
– Кто? – одними губами произнес он, кивнув на рассеченные запястья.
– Легионеры. Иногда в рамках допроса. Иногда забавы ради. Топил… топил только Сухейль.
В зрачках Стража вспыхнул недобрый огонек.
– Понимаю, ты злишься. Злишься, что я добровольно капитулировала, никого не предупредив.
Рефаит всматривался в мои руки с почерневшими ногтями.
– Я презирал тебя за обман. Ты прекрасно осознавала, чем чреват такой поступок, но тем не менее рискнула, хотя шансы на успех стремились к нулю.
– Рискнула и не жалею, – покаянно шепнула я. – Существовал единственный способ уничтожить «Экстрасенс», и я им воспользовалась.
– Для тех, кому ты небезразлична, никакая победа не сопоставима с твоей смертью. Считать иначе – заблуждение. День за днем я надеялся, что ты образумишься. Поймешь, какую глупость сотворила. – Страж легонько вздернул мне подбородок. – Впрочем, как всегда.
Улыбка на моих губах вспыхнула и погасла.
Присутствие Стража подействовало умиротворяюще. Захотелось поскорее выбраться из ванны и завалиться спать. Я потянулась за куском мыла, Страж устроился на полу.
– Джексон наведывался в архонт. Решил поболтать напоследок, – сообщила я, наблюдая, как ванна наполняется грязной пеной. – Если он не соврал, двадцать лет назад тебя изувечил сам Потрошитель.
Страж долго сидел, не проронив ни слова.
– Закованные в кандалы, мы почти смирились с мыслью, что нас неминуемо секвестрируют – казнят за совершенные злодеяния, – наконец произнес он. – Однако вышло иначе. У Саргасов рука не поднялась расправиться с сородичами.