Тина считала себя виновной в том, что Яну Грязнову, называвшую себя Прозревшей, не привлекли к ответственности, не осудили. Вовчик отпустил ее, а, как оказалось, делать этого не стоило. Они же сами через год на Алтае увидели афишу, приглашавшую на встречу с шаманкой Аюной, которая разговаривала с мертвыми, – и это оказалась Яна. Именно в этот день Тина пообещала себе, что найдет ее, так как не сомневалась – где бы ни была Дарина, она непременно окажется рядом с Прозревшей, потому что именно к ней рвалась все это время.
Анна, узнав об этом, принялась уговаривать подругу ничего не делать – она уже смирилась с тем, что потеряла Дарину навсегда, но Тина стояла на своем:
– Тут не только в Дарине дело. Я не выполнила того, что была должна, я ее не посадила, понимаешь? Не посадила эту Горгону, вот в чем дело! Если бы тогда не Вовка… я же соображала плоховато, меня прилично отлупили, в голове каша была, да и развивалось все быстро…
– Ты не оправдывайся, Тинка… ты и так много сделала, если бы не вы с Вовчиком, я бы вообще не узнала, где Дарина и что с ней.
– Что не отменяет моей вендетты! – раздувая ноздри тонкого носика, заявила Володина. – Я обязана, понимаешь, эту говорящую с мертвыми прищучить – пусть с живым прокурором разговаривает.
Они с Вовчиком рванули на Алтай, долго там присматривались и пытались найти следы шаманки или кого-то, кто мог бы вывести на нее, но безуспешно. Аюна словно растворилась после той встречи, афишу которой Тина сохранила.
– Может, оно и к лучшему, а? – муж тоже не особенно любил признавать поражение, но здесь, похоже, никакого больше результата получить было невозможно.
Яна Грязнова не была прописана нигде, шаманка Аюна больше никаких встреч не проводила – делать на Алтае нечего, можно ехать в Москву.
Но с тем, что так лучше, Тина смириться не могла. Дарина Царькова пропала три с лишним года назад, никаких следов до сих пор не удалось найти, ее объявили в розыск, но и он не принес результатов, словно девушка растворилась в пространстве. У Володиной болело сердце, когда она представляла, во что могла влипнуть психически нездоровая Дарина в поисках своего Города Радости, которого не существовало. Вовчик со свойственной ему непробиваемой прямотой сказал однажды, что Дарины уже может не быть в живых, и Тина содрогнулась – Дарину она знала с самого рождения, вместе с Анной нянчила девочку, видела, как та растет…