испытывать все эти месяцы, вдруг ушел. Тогда, по примеру брата, он начал с вопроса.
– Ты думаешь, ты хорошо дерешься, Уотсон?
Эммет не ответил.
– Может, ты вроде боксер – когда бьешь без причины и без предупреждения?
– Причина была, Джейк.
Джейк подступил на полшага, чувствуя, что злость в нем поднимается.
– Говоришь, Джимми хотел первым тебя ударить?
– Нет. Он не пытался меня ударить.
Джейк кивнул, стиснув зубы, и подступил еще на полшага.
– Так любишь ударить первым – что ж ты меня не ударишь первым?
– Я не хочу тебя бить, Джейк.
Джейк посмотрел на Эммета, потом посмотрел в сторону. На двух приятелей он не смотрел. На зрителей, стоявших позади, не смотрел. Он смотрел куда-то в пространство. А потом, повернувшись, ударил Эммета прямым правой.
На Эммета он не смотрел, когда бил, – кулак только задел скулу, вместо того чтобы попасть в подбородок. Но задел чувствительно, так что Эммет качнулся и ступил вправо.
Все шагнули ближе – Эдди, незнакомец, зрители, даже женщина с коляской, только что подошедшая. Все – кроме Джейка. Он не двинулся и смотрел на Эммета. Эммет вернулся на прежнее место, по-прежнему не поднимая рук.
Джейк покраснел, то ли от усилия и гнева, а может быть, еще и от смущения.
– Подними кулаки, – сказал он.
Эммет не пошевелился.
– Кулаки, слышишь?
Эммет принял боксерскую стойку, поднял кулаки, но не настолько, чтобы защитить голову.
На этот раз Джейк ударил его в зубы. Эммета отбросило на три шага, он почувствовал вкус крови на губах. Он удержал равновесие и сделал три шага вперед, став досягаемым для нового удара. Он слышал, как чужой подзуживает Джейка, снова поднял кулаки на уровень груди, и Джейк сбил его с ног.
Мир вдруг пришел в беспорядок, накренился на тридцать градусов. Чтобы подняться на колени, Эммету пришлось опереться на дорогу обеими руками. Он чувствовал, как жар от бетона проходит в его ладони.
Он стоял на четвереньках, ждал, когда прояснится в голове; потом начал вставать.
Джейк шагнул к нему.
– Не вставай, – сказал он осипшим от волнения голосом. – Не вставай, Эммет Уотсон.
Эммет выпрямился, начал поднимать кулаки… но он не готов еще был стоять. Земля закружилась, встала дыбом, и он, крякнув, повалился на мостовую.
– Хватит, – раздался чей-то голос. – Хватит, Джейк.
Между зрителями пробивался шериф Питерсен.