ДНК. Тем самым слушателям предоставлялась возможность открыться собственным эмоциям – похоти, ярости, боли. Вот где проявляется эмпатия.
Я уверен, что связь между сердцем и руками музыканта способна служить порталом в душу, и если он открыт, получится услышать истинный голос артиста. С годами я обнаружил, что можно гораздо больше узнать о человеке, когда он непосредственно за инструментом, ощутить близость и инстинкты, доступные лишь при раскованном музыкальном общении, чего у Zeppelin явно было в избытке. Это редкость, но если испытаешь нечто подобное, то остальные отношения отойдут на второй план. Это словно язык, который учат на слух. К счастью, мир становился свидетелем этого каждый раз, когда Джимми Пейдж, Джон Пол Джонс, Роберт Плант и Джон Бонэм исполняли свои песни.
Мощи и точности Бонэма посвящена не одна книга, но, честно говоря, я никогда не копался в технических нюансах. Неважно, как сыграна партия. Мне интереснее знать, почему. Что побуждает музыкантов делать то, что они делают, и то, как они это делают? Каждый ли день способствовал этому моменту? Каждое ли сказанное слово? Каждый ли человек, кого они когда-то любили, или, может, чувства, которые когда-либо испытывали?
«Зверь» Чада Кушинса – глубокое и увлекательное погружение в жизнь Джона Бонэма, до и на протяжении всего времени в Led Zeppelin. Книга добавляет личности ударника еще одно измерение, проливает свет на то, что вдохновило музыканта на исполнение культовых битов, и служит достойным дополнением его сохранившимся шедеврам, величайшим в истории. И пока мы не оставляем попыток истолковать его язык, чтобы познать магию чувств, давайте позволим музыке прославить человека, скрытого за мировой легендой, величайшего барабанщика современности. В конце концов, он такой один.
Прошло тридцать четыре года с того вечера в Амстердаме, когда мне набивали первую тату, и каждый раз, глядя в зеркало, я вспоминаю ее значение. Со временем татуировки неизбежно тускнеют, поскольку чернила начинают расплываться и кровоточить. Мелкие шрамы от иглы – неглубокие; зато в сердце отметина остается навсегда. И за это нам следует поблагодарить Джона Бонэма. Ну что, начинаем.
«We’ve done four already, but now we’re steady, and then the 1… 2… 3… 4…»