Яркий луч солнца, упавший на лицо, разбудил Еву, она бросила сонный взгляд на часы, время приближалось к полудню. Знатно выспалась! Девушка потянулась, разминая затёкшие мышцы и осматриваясь по сторонам.
Дача была, без сомнения, запущена. Трава выше колена, поросшие сорняком клумбы, унывающий без дела фонтан, усыпанный прошлогодней листвой.
Участок был приличных размеров, а дом в три этажа с намёком на архитектуру в стиле русская усадьба. Высокий забор надёжно скрывал от любопытных глаз.
Ева прошлась вокруг, заглядывая в пыльные окна. Окончательно убедившись в отсутствии признаков жизни, дёрнула за ручку, входная дверь оказалась запертой.
Укусы напомнили о себе ноющей болью. Майка и шорты разорваны, руки и ноги в пыли. Недолго думая, девушка решительно разбила окно, чтобы проникнуть внутрь.
Странно, что никто не догадался ограбить дачу. Обстановка была богатой. Изразцовую печь, конечно, не унесёшь, а вот плазму очень даже можно. И люстры шикарные. Хотя сейчас Еву больше всего интересовали вода и медикаменты. Кухню долго искать не пришлось. Обставлена со вкусом. Девушка с надеждой повернула кран и запрыгала от радости. Вода в этом доме была! Правда, только холодная.
Нашлась и ванная, а в ней водонагреватель. Жизнь удалась! Более того, в шкафах – одежда, а в кладовой – крупа и закрутки! Почему бы не пожить, пока не засекли хозяева. А поймают, она сочинит для них жалобную историю, авось, не станут заявлять в полицию. За окно она заплатит, в рюкзаке уцелели от собачьих клыков десять тысяч долларов. Ева взглянула на зелёные бумажки и прослезилась, вспомнив с тоской в сердце, как Никита сунул ей их в последний момент.
Детство Никиты прошло в голодные девяностые. Его родители, потеряв свои насиженные места в конструкторском бюро, оказались на улице. Торговать они не умели, поэтому мама устроилась уборщицей, а папа таксовал.
Бывший промышленный областной город быстрыми темпами перепрофилировался в один большой базар, а вакансии продавец и менеджер стали самыми востребованными. Родители Никиты грустно взирали на умирающие заводы и, охая, вспоминали былые времена. Воцарилась эпоха «купи – продай», как зло называл её дедушка Никиты. И вот уже, словно надгробная плита на могиле промышленности, на месте авиационного завода вырос огромный торговый центр. Пройдена точка невозврата и мосты сожжены.