– Понятия не имею! – зло ответила Аля, щупая в кармане свой кнопочный телефон.
Эта допотопная трубка, а еще подержанный, с трещинами смартфон мужа были последним, что осталось теперь в доме из техники.
Пожав полными плечами, соседка спустила коляску на площадку и потом продолжила спускаться по второй лестнице. Крепыш с хрустом отгрыз с пряника сахарную обливку – такую же белую, как улыбка Сережи.
Бывшая улыбка.
– От сладкого зубы портятся, – сказала Аля и, поглядев на пыхтящую с коляской соседку, добавила, – а от перекусов прибавляется лишний вес.
– Жить вообще вредно, от этого умирают, – жизнерадостно ответила соседка и, достав из кармана коляски еще один пряник, протянула его Але, – это ручные пряники без сахара и глютена, угощайтесь!
Ручные! Без глютена! Боясь даже прикинуть, сколько хлеба можно купить за эти «вкусняшки», Аля молча покачала головой и развернулась к своей квартире. Там, за облезлым дерматином, ждала кухня без холодильника, ванная без стиралки, комната родителей без телевизора… Откуда взять деньги на все? А ведь Сереже теперь еще и пластинка нужна. Не ходить же так в садик! Что люди скажут? Мать стоматолог, а сын беззубый! Позор!
– Пора сгонять жиры, – пробурчала Аля, глядя в зеркало на свои острые скулы, – больше работать и меньше жрать… Больше денег, меньше жира. Так и любимому больше понравится.
Прошла осень, проснежила зима. Весна выступала прогалинами. Межсезонье – время простуд, и все начали болеть. Температурили, метались в бреду. Особенно тяжело болел Сережа, кашлял, задыхался, звал маму. Но когда Аля склонялась над сыном, он открывал глаза и отталкивал ее: «Ты шавшем паахая». Аля плакала и не могла понять своего первенца, свою гордость, свою основу семьи. Аля готовила самые любимые каши Сережи и даже купила пряник на палочке. Но Сережа смотрел на мать злыми, полными слез глазами, отворачивался к вязаному коврику на выцветших обоях и молчал.
Потом начала задыхаться Лизочка. Задыхалась странно, беззвучно, ночами, пару раз Аля утром с трудом добудилась дочь. Аля стала спать в детской, и все прошло. Но Лиза, даром что не могла говорить из-за инвалидности, явно стала бояться брата, один раз даже укусила его, и следы ее мелких зубов долго еще виднелись на бледной Сережиной коже.
Наконец, Алину маму госпитализировали с осложнениями на сердце. Папа ездил в больницу каждый день – не с гостинцами, купить которые было не на что, а просто повидаться и… привезти внукам «сэкономленное» бабушкой яблоко или апельсин.