В Питере выяснилось, что Звезда, говоря о функционерах, был близок к истине. МП продвигал к заветной цели чиновник средней руки из Смольного. В ленинградской цитадели партийной власти таких, как он насчитывалось не менее полусотни. Но это, если смотреть поверхностно. Наиболее проницательные товарищи давно догадывались, что приближаться к нему целесообразно на полусогнутых и кланяться ниже обычного, точно он завотделом или даже секретарь.
О том, что он был серым кардиналом, намекнула молодящаяся, игривая, всезнающая старушенция, внешне очень похожая на мультяшную Шапокляк. Отсидевшая в Смольном почти тридцать лет, она, язвительно посмеиваясь, так и назвала его: «Серый». А потом, пощелкав вставными челюстями, восторженно добавила:
– Ушлый, амбициозный, но предельно осторожный. Никогда себя не выпячивал, не гнушался прикидываться мелкой букашкой, а иногда и юродивым. Вероятно, чего-то побаивался. Но в Минкульт брякнул именно он, прошептал кодовые слова, объясняющие министерскому клерку: мол, паренек не с улицы, что, конечно же, было враньем. А потом туда же направил ходатайство за подписью завотделом культуры Обкома КПСС.
Невольно подумалось: старушка заговаривается. Серый в роли благодетеля-альтруиста, помогающий бедному студенту – выходцу из обыкновенной рабочей семьи, никак не монтировался с образом хитроумного чиновника.
Впрочем, мои тогдашние сомнения были вполне объяснимы. Начав расследование, я ведь еще многого не знал, включая самое главное.
Вдруг буквы стали увеличиваться в размерах и краснеть. Я боязливо отодвинулся от компьютера, но все-таки прочитал:
ПРЕЖДЕ, ЧЕМ ПРОДОЛЖИТЬ, ЗАЯВЛЯЮ: Я НЕ СУМАСШЕДШИЙ; СПРАВКА О МОЕМ ПСИХИЧЕСКОМ ЗДОРОВЬЕ ПРИЛАГАЕТСЯ; К МИСТИКЕ ОТНОШУСЬ КАК К МАЛОИЗУЧЕННЫМ ЯВЛЕНИЯМ ПРИРОДЫ; ВСЕ МОИ ЯКОБЫ ФАНТАЗИИ ПОДКРЕПЛЕНЫ ФАКТАМИ.
Тотчас буквы приняли нормальный вид. И я, решив, что мне это показалось спросонья, вернулся в кресло и продолжил чтение.
Как позже выяснилось, – сообщал автор, – у Серого была внебрачная дочь Нина, добрая Фея в обличии скромной, тихой, на вид ничем не примечательной студентки педагогического института, приехавшей на учебу из славного города Тихвина. Со временем и для Серого, и для МП она стала надежным поводырем, держащим в своих руках все фабульные рычаги и нити данной истории, похожей на сказку. Мысленно я нередко называл ее «ангелом-мотиватором».