У и К любили друг друга. Просто потому что были вместе всегда.
Кроме друг друга У и К никогда ни с кем не общались. Они не знали, существует ли жизнь где-то ещё в какой-либо форме. Но часто задумывались над этим. Они мечтали о встрече с кем-то.
‒ Что ты будешь делать, если мы встретим кого-то? ‒ спрашивало У.
‒ Трудно представить, ‒ отвечало К. ‒ Мне кажется, мы не смогли бы сразу поладить с кем-то. Не знаю, почему мне так кажется. Но боюсь, мы можем не понравиться этому кому-то. А этот кто-то может не понравиться нам.
‒ Да откуда у тебя такие глупые мысли? ‒ возражало У шутя.
‒ Я думало об этом, когда сидело вон там и смотрело на дно ущелья.
‒ Там скучнейшее дно. Неудивительно, что тебе придумалось такое.
‒ А что тогда думаешь ты?
‒ Мне кажется, если мы встретим кого-то, будет очень весело! Будет целое приключение!.. Я даже не могу представить какое! И мы не можем не понравиться друг другу!..
***
У и К жили в большой долине, но никак не называли место, где жили.
По утрам ущелья каньона белым воздушным одеялом укутывал туман. В это время У, которое бодрствовало по ночам, всегда ложилось спать. К же обязательно оставалось полюбоваться на туман, растворяющийся в лучах утреннего светила, и только потом шло спать, если тоже не спало ночью, составляя компанию У.
Ночью У всегда считало звёзды. Под утро оно либо сбивалось со счёта, либо вовсе забывало, сколько насчитало. Поэтому на следующую ночь всё начиналось заново. К знало, сколько на небе звёзд, но не говорило У, потому что знало, как У нравится каждый раз с сильнейшим энтузиазмом пересчитывать эти точечки на небе.
Кроме бесконечного бисера звёзд по ночам на небе восходили два марсианских спутника. Два светящихся камушка неправильной формы ‒ сначала К немного боялось их, хоть и не подавало виду. К думало, что они могут упасть на Землю, и, хотя ни У, ни К от этого хуже не станет, это будет пугающе. У же с самого начала было в восторге от них.
‒ Знаешь что? ‒ один раз спросило У.
‒ Что? ‒ ответило К.
‒ Давай назовём эти штуки в честь друг друга!
‒ Давай.
‒ Тогда вот этот будет назван в честь тебя ‒ К!
‒ А этот в честь тебя ‒ У!
Теперь на небе восходили К и У.
***
Днём К обычно сидело на вершинах скал или краях кратеров, смотрело, как путешествующее по небу светило (которое У и К называли не Солнцем, а Камнем Света) заставляло смещаться, и укорачиваться, и удлиняться тени предметов, как ветер выдувал пыль из ущелий, как иногда от скал отламывались куски пород, с грохотом летели в самый низ и там разбивались на осколки ещё меньше. К всегда сидело молча. Оно любило забираться всё выше и выше, тогда перед его взором появлялось всё больше и больше всего ему неизвестного: новые равнины, новые ущелья, новые кратеры, новые горы и каньоны. Все они светились жёлтым, коричневым и оранжевым под лучами полуденного Камня Света. Это были словно рисунки на огромном холсте Земли, гравюры, которые процарапал точными и плавными движениями великий художник.