– Ты думаешь уже полгода, Ань, – разочарованно вздыхает Царев, переключая мое внимание на себя. – Сколько можно?!
– Особое беспокойство у меня вызывает студент первого курса филологического факультета, – продолжает монотонно зачитывать рыжий, – Илья Соколов.
– Артур, это слишком серьезный шаг! – говорю я растерянно. Понимаю, что скажи я Цареву правду, в наших отношениях придется ставить жирную точку. А что дальше?
В нашем небольшом городке, где все друг друга, так или иначе, знают, Артур считается лакомым кусочком.
«Красивый, не дурак, из хорошей семьи и с отличными перспективами, а главное – без ума от тебя. Что еще надо, дочка?» – неустанно повторяет отец, когда я пытаюсь поделиться с ним своими сомнениями. Даже историю с тем бедолагой под сосной любимый предок обернул в пользу Царева.
«Нюра, глупышка, Артур просто испугался за тебя и пытался уберечь! Мало ли что! Это хорошо, что тот парень жив оказался. А если бы нет?»
– А у нас с тобой, значит, несерьезно?! – взрывается Царев, выдергивая меня из пучины размышлений. Потом невесело хмыкает, отпускает мою руку и обиженно откидывается на спинку кресла.
– Сегодня уже среда. – И снова в наш разговор врывается нудный голос председателя студкома. – А Соколов так и не явился на учебу. Но это полбеды! Разбираться с его успеваемостью – не наша забота! А вот тот факт, что за ним числится комната в северном крыле, которой он не пользуется, вызывает вопросы!
– Серьезно! – сама тянусь к Артуру, в душе проклиная ненавистный совет и свою нерешительность. – У нас с тобой все серьезно!
– Это только слова, Анька! – ерепенится Царев. – Сколько мы уже вместе? Второй год? А ты меня все завтраками кормишь!
– Артур. – Упираюсь лбом в его плечо, не переживая, как выгляжу со стороны, и в срочном порядке придумываю себе оправдание.
Между тем в зале продолжается обсуждение некоего Соколова, но обрывки чужих фраз благополучно пролетают мимо моих ушей.
– Получается, место в общаге занимает, а на учебу не ходит?
– Во, наглые перваки пошли! Небось еще и на бюджетное место поступил?
– А то! Он же из глухой деревни, по направлению к нам.
– Слушайте, а парня вообще спросили? Может, у него душа к медицине лежит, а его в филологи засунули!
– Тишина! – Председатель стучит авторучкой по столу. – Давайте ближе к делу! Кто возьмется образумить нерадивого первокурсника и уберечь его от неминуемого отчисления?