– Нам сюда, – отчаянно вздыхает Аня и сворачивает к длинному коридору, немного напоминающему больничный: такие же наполовину выкрашенные темно-зеленой краской стены, множество похожих дверей и бьющие в нос запахи. Вот только если в отделении пахло хлоркой и стерильностью, то здесь воняет старыми залежалыми вещами и прокисшим супом, дешевым средством от тараканов и неустроенностью. Невольно прикрываю нос тыльной стороной ладони, с ужасом понимая, что так в скором времени будет вонять и от меня.
– Здесь кухня, – щебечет Румянцева, не обращая внимания на въедливые ароматы. – Там душевая, а за ней прачечная.
– Можно сдать вещи в стирку?
– Скорее, постирать самому, – ухмыляется девчонка. – Готовить, кстати, тоже придется самому. Умеешь?
– Разумеется, – вру, придав голосу излишней самоуверенности, и сожалею, что не остался в больнице.
– А вот и твоя комната. – Пуговица тормозит возле неприметной двери с номером 234, не решаясь зайти.
– Чувствуешь? – Веду носом, улавливая в воздухе съестной аромат, на сей раз не кислый, не мерзкий, а вполне себе аппетитный.
– Время обеда, – разводит руками Аня. – У тебя в холодильнике есть яйца и пельмени. На сегодня хватит, а завтра сходим в магазин. – Согласен?
– Согласен!
Заручившись моим кивком, Румянцева изо всех сил колотит кулачком в дверь.
– Ты чего делаешь? – Недоуменно хлопая глазами, достаю из кармана ключ. – Хозяин комнаты здесь, перед тобой.
– Ой! – Аня виновато смотрит на меня. – Я забыла сказать, что ты живешь не один, а с Мишей.
– С каким еще Мишей? – настороженно уточняю: все это похоже на дурной сон, которому ни конца ни края.
– С Петуховым, – преспокойно отвечает Аня.
Ответ, конечно, по существу, но тревога в душе множится с космической силой.
– Давай я задам вопрос по-другому. – Дабы удостовериться, что я ни фига не с шальной планеты, хватаю Румянцеву за плечи и, жадно елозя по ней взглядом, уговариваю мужика внутри себя проснуться. – Почему я живу с Мишей, а не с Катей или Мариной, например?
– Не знаю. – От неожиданности распахнув глаза, Аня трепещет в моих руках и сбивчиво пытается оправдаться. – Я не в курсе, как у вас тут все устроено, правда.
– У кого «у нас»? – Голос дрожит, как и руки, все крепче сжимающие хрупкие плечи.
– Илья, успокойся. Миша хороший. Вот увидишь, он тебе понравится.