– Ты не понимаешь – я должна это сделать!
– Старик даже и не приглашает тебя приехать. Будешь путаться у него под ногами, мешать его амурным делишкам.
– Никогда не мешала… Я имею в виду – не вмешивалась в его жизнь. – Эмма засмеялась – такое упрямое выражение было у Кристо на лице. – Да и какой смысл мне оставаться в Париже – тебе же в следующем месяце возвращаться в Англию.
Кристофер скривился:
– Хорошо бы не возвращаться. Представляешь, какой-то задрипанный театрик в Брукфорде. Каждые две недели репетируют новую пьесу. С ума сойдешь! К тому же меня не ждут там раньше чем через две недели. Если бы ты еще могла побыть в Париже…
– Нет, Кристо.
– Сняли бы небольшую мансарду. Ты только представь, как было бы весело! На ужин хлеб и сыр и вдоволь простого красного вина.
– Нет, Кристо.
– Париж весной… голубые небеса, деревья в цвету и все такое прочее.
– Весна еще не пришла. Все еще зима.
– Ты всегда такая некомпанейская?
Но она никак не соглашалась остаться, и он наконец признал поражение:
– Ну ладно, если я не смог убедить тебя составить мне компанию, поведу себя как хорошо воспитанный джентльмен, на английский лад: провожу тебя на самолет.
– Вот это прекрасно!
– Имей в виду, огромная жертва с моей стороны. Ненавижу прощаться.
В этом Эмма с ним согласилась. Иногда ей казалось, что она только и знает, что с кем-то прощается. Всю свою жизнь. Поезд трогался от платформы, набирал скорость, и у нее слезы подступали к глазам.
– Но это будет другое прощание.
– Как – другое? – поинтересовался Кристофер.
– Это не настоящее прощание, это au revoir – до свидания. Мостик между двумя «здравствуй».
– Моя мать и твой отец нас не одобрят.
– А мне безразлично, одобрят они или нет, – сказала Эмма. – Мы снова нашли друг друга, и на ближайшее будущее только это имеет значение.
Над их головами щелкнул репродуктор и женским голосом объявил:
– Леди и джентльмены. Начинается посадка на самолет компании «Эр-Франс», отлетающий рейсом номер четыреста два в Лондон…
– Это мой, – сказала Эмма.
Они потушили сигареты, поднялись и начали собирать багаж. Кристофер взял парусиновую и бумажную сумки и набитую битком корзину. Эмма перекинула плащ через плечо, в руках у нее были сумочка, лыжные ботинки и шляпа.
– Шляпу ты лучше бы надела, – заметил Кристофер. – Тогда будет полный ансамбль.