– А вот он! Мари! Там этот… приехал… вы задержите их, а я через черный ход… – с этими словами доктор Хьюз, обнимая портфель и задыхаясь от страха, хотел смыться из кабинета, но на пороге уже стояли те самые трое джентльменов.
Самый здоровый из них – с узким лбом, расплющенным по лицу носом и широкими скулами полюбопытствовал тяжелым басом:
– Куда-то спешите, мистер Хьюз?
Доктор застыл как в анабиозе, потом спохватился и изрек:
– А… да… у… у меня срочный вызов… если позволите….
Другой джентльмен в сером костюме, с вихрастой шевелюрой оттопыренными ушами и шляпой на затылке преградил дорогу эскулапу:
– Да он просто хотел улизнуть! Ты же улизнуть хотел, верно?
– Нет, что вы, я на вызов, к пациенту… а…
– Полагаю, представляться не надо. – тот, кто произнес эти слова негромким, но твердым голосом был явно главнее первых двух. Ему было около сорока пяти, хотя выглядел гораздо старше. Он имел квадратный подбородок с ямочкой, массивный нос и очень колючий неприятный взгляд. Именно к этому господину и обратился Хьюз:
– Добрый день, мистер Брайн! Как ваше здоровье? Надеюсь все у вас в порядке?
– Да он издевается! – взвинтился господин с оттопыренными ушами.
– Погоди, Джордж! – прервал Брайн. – Садитесь, мистер Хьюз!
Здоровяк поставил стул посреди кабинета и швырнул на него доктора вместе с портфелем. Медсестра тихо выскользнула из кабинета, от греха подальше…
– Сегодня утром у меня был очередной приступ, доктор Хьюз. – тихо начал Брайн, опустившись в мягкое кресло. – От ваших лекарств лучше мне не становится. – он, поморщившись, ослабил галстук, расстегнул ворот и положил руку возле сердца.
– Я… я могу дать вам двойную дозу. – засуетился доктор. – Да я сейчас распоряжусь…Или лучше другое, да… другое лекарство…
Джордж не устоял на месте – засунув руки себе в карманы, по-хозяйски подошел к трясущемуся в страхе Хьюзу и сказал:
– Такое чувство, тебе просто надоело жить! Помнишь, тебе говорили, что если мистеру Брайну станет плохо, то тебе будет хуже? Помнишь, ведь, а?
Доктор энергично закивал.
– Да… но…
Мистер Брайн тяжело выдохнул:
– Тогда я спрошу прямо: сколько мне осталось? Говорите, как есть!
Этого вопроса Хьюз боялся более всего, он снял очки, стал их судорожно протирать собственным галстуком, и внятная речь покинула его голову:
– Понимаете… медицина…она не всегда может. Я сделал все, но… я не знаю… что дальше…